На следующее утро Вероника и Георгий Владимирович к назначенному сроку явились в центр поселка. Их провожали Густав, Нил, Зияр и большое количество любопытных наемников.
– Спасибо, что развлекли нас, – с улыбкой говорил Густав, – Никогда раньше со мной и братьями не происходило ничего более сверхъестественного…
Пока Густав прощался, Вероника прощупывала собравшихся. Подспудно она пыталась найти Неро, который за все эти дни так и не показался ей на глаза. Вместо потрепанного итальянца Ника обнаружила среди провожающих Лурдес. Она молча стояла в стороне и с любопытством разглядывала сенсориков. Видимо, все произошедшее произвело на мексиканку большое впечатление. Несмотря на это Ника искренне желала больше никогда не встречаться с этой агрессивной красавицей.
Неро вышел из своего фургона, только когда вертолет Вероники поднялся в воздух. Молодой человек провожал транспортное средство печальным взглядом и потом еще долго смотрел в небо, о чем-то размышляя.
Всю дорогу до России Алард подглядывал за девушкой через отражение от стеклянной панели. Та держала отца за руку и с лица девушки не сходила счастливая улыбка. Временами они с папой что-то обсуждали, и лицо ее делалось то серьезным, то невероятно милым.
Как только вертолет Аларда и Элоя приземлился в Иркутске, Вероника с отцом поспешили к Дарье Николаевне. С трепетом и слезами встречала семья измученную и совершенно отчаявшуюся женщину из стен исправительного учреждения.
Георгий Николаевич не стал ничего рассказывать жене. Он объяснил, что их задержали по недоразумению и принесли глубочайшие извинения и солидную денежную компенсацию за доставленные неудобства. Это слабо утешило женщину, но придало уверенности в завтрашнем дне. Вероника позвонила Бабе Тоне и Анатолию, рассказала, что из командировки решила заехать к родителям. Двоюродные бабушка с дедушкой вздохнули с облегчением.
Вероника пробыла в доме, а вернее сказать усадьбе родителей две недели. Все это время семья не могла нарадоваться счастливому воссоединению. Они не расставались ни на час. Дарья Николаевна впервые за долгие годы согласилась поехать с мужем и дочкой рыбачить, чем очень удивила даже саму себя.
Через две с половиной недели, отдохнувшая и обновленная девушка явилась на работу.
– Ты такая загоревшая, – восхищенно воскликнула Джулия.
Вероника улыбнулась и ничего не ответила.
– Только не говори, что в Иркутске можно получить такой мощный загар, – весело добавила секретарша.
В приемную вошел бодрый Элой.
– Привет, – забыв всякую предосторожность, сказала Вероника, – Как ты себя чувствуешь?
Элой улыбнулся и покосился на Джулию. Ника поморщилась и поспешно ушла в кабинет. Через пару минут к ней зашел Элой.
– Привет, чувствую себя отлично, – с лучезарной улыбкой сказал он.
Веронику захлестнули эмоции. Так бывает, когда после больших неприятностей все становится замечательно. Накатывает легкая эйфория, и все условности вдруг перестают иметь значение.
Ника подошла и от всей души обняла мужчину.
– Я так рада, что с тобой все в порядке. Какое счастье, что все кончилось, и жизнь снова стала прежней.
До того момента, как Ника обняла его, Элой полностью разделял ее чувства, но теперь разум его начал мутнеть. Он осторожно отстранился и, смущенно покашляв, сказал:
– Абсолютно согласен.
– Прости, снова я со своей излишней чувствительностью. Никак не привыкну, что сенсорикам неприятны телесные контакты, – виновато проговорила Ника.
– Неприятны контакты? Какая ерунда. С чего ты взяла? – небрежно ответил Элой.
– Вы так странно реагируете на мои прикосновения, словно боитесь испачкаться. Обнимая обычных людей, я такого отношения никогда не замечала. Сначала мне казалось, что дело в разнице менталитетов, но Адам, несмотря на иностранное воспитание, не испытывает дискомфорта от контакта со мной, – объяснила Ника.
– Ничего не хочу знать про твои контакты с Адамом, – проворчал Элой и вышел из кабинета.
Первый день на работе прошел непродуктивно. Вероника летала в облаках, вспоминая все плохое и хорошее, произошедшее в ее жизни. Когда рабочий день закончился, Элой предложил подвезти ее до дома. После всего пережитого она еще больше сроднилась с мужчиной и воспринимала его почти как родного человека. В его предложениях подвести или поужинать ничего предрассудительного девушка не находила, вот и теперь, Вероника без колебаний согласилась.