- Валерка не жалуется, Володька со службы не приходил ещё, не рассказывал, а Катька звонила – всё нормально.
- Ой, так тяжело мужчине самому с детьми справляться! Я за него переживаю!
Ларка хохотнула и, сделав свой бас погромче, проговорила в сторону трубки:
- Да не переживай, я сейчас к ним поеду, спасу Вовку, ну и так далее. С детьми разберёмся, ночью развлечемся, всё путём будет, Лармихална!
Лера любила поподкалывать Лару по поводу чужих мужей, до которых та была так падка. Сама она была довольно давно и счастливо замужем. Её муж, Гена, был невысоким полноватым мужчиной с лысеющей головой и взглядом поверх очков. И что такого нашла в нём Лера, долго оставалось загадкой. Пожалуй, в нём самым сильным на первый взгляд была улыбка – такая жизнерадостная, широкая, доброжелательная, что вызывала невольный отклик, хотелось так же широко улыбнуться в ответ. И при всём этом, Гена был молчалив, как-то то ли отстранен, то ли погружён в себя, обычно в Леркины компании не вливался, предпочитая сидеть дома и заниматься после работы с детьми.
Эти занятия были чем-то невероятным. Он играл с ними в какие-то придуманные им самим игры длиной в несколько недель, а то и месяцев. В этих играх детям приходилось придумывать персонажей, рисовать их самим или вместе с папой, потом разрабатывать им дома, работу, характеры, да целый мир! После шли сюжеты действий героев в разных ситуациях и условиях, такие закрученные и разветвлённые, что запутаться в них, как казалось Женьке, было пара пустяков. Женины пацаны, и, как ни странно, Катя, очень любили бывать в гостях у «дяди Гены», как они говорили, ведь тётя Лера в их представлении не была хозяйкой дома.
Это было забавно, потому что Женя всё же навещала именно её. И так и говорила: «Мы пойдём/поедем в гости к тёте Лере». Вот тогда он и дарил свои шикарные улыбки гостям, здороваясь и уходя с виснущими на нём детьми в другую комнату.
Гена мог как-то так легко вовлечь детей в этих виртуальные игры без компьютера, что просто зависть брала, и всегда казалось, что ему самому это столь же интересно, как и им.
Чем невзрачный, в общем-то, Гена завоевал Леркино внимание, Женя поняла не сразу, уже потом, когда в их семье родился один ребёнок, потом, почти сразу, второй, и тоже мальчик, и появилась необходимо заходить к ним чаще, решать рабочие вопросы. Вот тогда стал понятен секрет взаимопонимания в их семье, когда появилась возможность наблюдать их общение в быту. Супруги об этом не говорили, но мелочи, какие-то нюансы, не существенные на первый взгляд тонкости, рисовали картину, где Гена просто обожал свою жену, а та восхищалась мужем. Одним словом, это были любовь и гармония.
Он всегда с восторгом относился к кулинарным способностям Леры, практически вознося её на заоблачную высоту. Хотя, если говорить честно, ничем сколько-нибудь выдающимся она не блистала. Просто неплохо готовила, иногда с выдумкой, иногда с размахом. Восхищался при всём том, что сам Гена тоже неплохо справлялся на кухне. И когда благоверная задерживалась с поздними клиентами или, бывало, под какой-нибудь праздник вечером работала на выезде, он вполне вкусно кормил детей и не сидел голодный сам. Чем искренне, но тихо и по секрету, восхищалась Лера.
Женя у неё спрашивала – почему шепотом, почему по секрету, и та отвечала:
- Гена – моё сокровище, а Лариса – крокодилица, которая такими сокровищами питается. Она меня тонизирует, понимаешь? – Распахивая и так не маленькие, намакияженные глазищи. – Заставляет одновременно самой ценить мужа, но делать это тихо, чтобы не разжигать зависть. В тебе-то, Женюра, я уверена, ты на моего Гену не будешь посягать, у тебя свой Володька есть, и а вот наша хищница… Она не дремлет!.
Гена очень нежно оберегал свою Лерочку: не позволял носить тяжести, поэтому в магазины предпочитал ходить без неё, встречал её с работы вместе мальчишками, если было темно и страшно, открывал перед ней двери квартиры или подъезда, подавал руку, когда она сходила со ступенек или переступала порог. Всегда спрашивал не устала ли, не замёрзла, не хочет ли пить или есть. Женьке очень запомнился один момент, когда Лера сидя в кресле кормила из бутылочки малыша, а Гена стоял рядом и немного позади внимательно наблюдая, не потребуется ли чего-нибудь. И если что-то требовалось, тут же бросался на помощь, отсвечивая своей шикарной улыбкой.