Класс и преподаватель молча, переваривали информацию.
— Ну, мисс Лакри, замечательно уже то, что Вы не пьете кровь младенцев и не превращаетесь в чудовище на закате, на восходе или в полночь, — Илья Ильич хитренько блестел глазами из- под моднейших очков. — А то у нас уже есть в классе инфернальный тип. Не будем показывать пальцами, ибо Вы и сами позже поймете о ком я.
— Насколько позже? — я уже слегка отошла от знакомства с классом и попыталась пошутить, — Лучше бы к концу учебного года. По возможности, никогда. Но, мне ведь так не повезет, да? — я сделала «большие и печальные» глаза и посмотрела на мэтра.
Класс начал хихикать.
— Увы, мисс Лакри, Вам точно не повезет, поскольку я уже предвижу последствия Вашего прихода в наш класс, — его пророчество сопровождалось потиранием рук и ехидной улыбкой, — Уже предвкушаю события, дуэли и прочие спектакли!
— Мэтр, я забыла предупредить, — я снова сжалась, понимая, что придется поделиться своей личной проблемой с чужими людьми, — У меня арахнофобия. В самой высокой степени и в жутком проявлении.
— Вы боитесь пауков? — Илья Ильич приготовился слушать.
Ребята тоже. Вот же черт, сколько внимания!
— Очень. Это доходит до абсурда, но это сильнее меня, — я повернулась к классу, и как можно четче попыталась рассказать о своей проблеме, подчеркнув ее серьезность, — При виде пауков я очень сильно пугаюсь. Могу упасть в обморок. Однажды дело закончилось двухчасовой комой. Поэтому, я очень прошу вас не проверять мои слова, подсовывая мне пауков. Просто поверьте.
— Господа, вы всё услышали, — Илья Ильич смотрел на ребят каким-то особенным взглядом, будто внушая им, что мои слова должны быть, услышаны и приняты всерьез.
«Принц», тот самый, с предпоследней парты среднего ряда, отозвался первым, и сразу же очаровал меня своим бархатным голосом:
— Не бойся, данни, здесь нет дебилов. Или почти нет, — он очень красноречиво повел взглядом в сторону огромного парня-волосатика, на которого я раньше обратила внимание.
— Дебилов нет. Есть только болтуны — задушевники, — отпел «прическа» густым и сочным басом.
— А в кому ты впала, когда увидела много пауков? Или одного достаточно, чтобы трепетная тиби отключилась? — белокожая красавица соизволила меня заметить.
— О, сорян, дебилы все же есть, — «Принц» добавил в голос столько ехидства, посмотрев на белокожую, что класс захихикал.
Белокожая злобно зыркнула на него, поджала губы и уставилась в окно, промолчав.
Класс принялся шуметь и обмениваться мнениями и междометиями. Илья Ильич, что странно, молчал и не прерывал этого гудения. Он смотрел на меня, точнее, на мою кампанулу.
— Мисс Лакри, Вы принесли с собой цветок. Это обязательный спутник всех тиби? Или…?
— Оу, мэтр, — я опомнилась. — Это для Вас. Подарок, — я протянула горшок учителю.
Он удивленно смотрел на меня. Подошел, взял горшок с цветком и задумчиво так на меня посмотрел.
— Данни, я очень признателен Вам, однако, в нашем классе умирает все живое, — он широким жестом указал на окна.
На подоконниках стояли горшки с цветами. Нет, не так. Стояли горшки с сухими палками, вместо цветов. От класса не укрылся наш диалог и все дружно заржали, глядя на мое растерянное лицо.
— Лара, — мэтр честно пытался скрыть от меня свой смех. — Я готов принять Ваш подарок, но подарок, зуб даю, не готов к такому.
— Мэтр, — я должна была что-то сказать, поскольку класс снова ржал. — Я не знала, что дарить. Если бы знала, принесла бы свежих кексов, например, — я смеялась вместе со всеми, — Кексы умерли бы сразу и не своей смертью.
— Лара, про кексы я запомню, и Вы возьмите на заметку. Что касается цветка, лично я не против, но Вам придется наблюдать агонию растения, — смеясь, предупредил Илья Ильич и поставил цветок на подоконник.
— Я попытаюсь не громко плакать, наблюдая это, обещаю! — я закивала, подтверждая свои слова.
— В таком случае, давайте найдем место в классе и Вам, мадмуазель Лакри, хотя выбора у Вас нет, — он махнул рукой куда-то в конец класса.
Я проследила за его движением и наткнулась на взгляд, который просто выбил воздух из моих легких. Парень, который разглядывал меня в упор с последней парты ряда у окна, поражал наповал. Черные волосы отросли до основания шеи, челка опускалась на глаза. Высокий лоб, соболиные брови вразлет, прямой нос, привлекательного, четкого рисунка губы и настоящий мужской подбородок. Широченные плечи. Изумительные руки с вязью вен на них и длинными пальцами. Пиджак живописно облегал бицепсы, весьма убедительные, кстати. Парень был высок, и даже сидя, отличался осанкой настоящего патриция. Однако, не его впечатляющая, роковая внешность «убила» меня. Его глаза… Черные, ей Богу, чернющие, как душа грешника! Взгляд был до того недобрым, что я готова была провалиться под землю, лишь бы только он перестал меня разглядывать. И как я его не заметила?!!! Поскорее отвернулась.