- Ли, можно?.., – тихо постучала Эббигейл, ожидая бурной реакции дочери, но вместо этого …
- Конечно, мам, – Лекс открыла дверь, показывая матери спокойную улыбку. Та удивленно округлила губы и замерла, словно не веря.
- Девочка моя.., – она прижала ее к груди, целуя в макушку. Брюнетка с нежностью обвила руки вокруг маминой талии, уткнувшись лицом в ее плечо, – прости, солнце, но кто-то должен тебе это сказать.., – она отодвинула ее, поднимая ее лицо за подбородок, – ты его...
- Люблю? Поверь, ты не первая, кто мне это говорит, – девушка улыбнулась. Женщина открыла рот, но она не дала ей сказать, – и, более того, я сама это знаю. Но я решила, что никогда никого не буду добиваться или заставлять, принуждать к чему-то. Я не буду упрашивать людей общаться со мной, не буду умолять любить меня. Мне нужен человек, который сам поймет, что любит меня, без всяких намеков с моей стороны, и сможет сказать и доказать мне это. А остальное.., – она помолчала, – да, я люблю его. А он? Нет, я для него никто, разве что друг друзей. И ладно. Я справлюсь, я просто должна это сделать. Смогу ли я его забыть? Нет, никогда, но любовь, может, пройдет, когда я, как говорится во всех этих детских сказках, встречу своего единственного. Я подожду столько, сколько нужно, ведь у меня впереди целая жизнь, – закончив свой монолог, Лекс еще раз улыбнулась, ожидая реакции матери.
- Ты … ты стала такой сильной, моя малышка, – в глазах миссис Маллейн стояли слезы, – где та девочка, которая цеплялась за мои ноги, учась ходить, а мне приходилось отталкивать тебя, чтобы ты училась самостоятельно?
- Та девочка научилась ходить, даже бегать, пару раз утонула, потеряла ребенка, влюбилась в четырех и выжила, – она пожала плечами, – а значит, и дальше выживет.
- Ты моя умница, – Эббигейл поцеловала ее в лоб, – так и иди с этими мыслями, и у тебя все получится.
- Хорошо, мам...
Вдруг гудок с улицы привлек их внимание. Переглянувшись, они направились к выходу и, открыв дверь, обнаружили припаркованный перед их домом белый лимузин весь в голубых и белых ленточках и цветах. У Лекс перехватило дыхание, и она закрыла рот руками, стараясь не завизжать.
- От кого это?, – миссис Маллейн выглядела ошарашенной. Брюнетка повернулась к ней.
- Это не ты?
- Нет, милая, это не мой … заказ, – она замолчала, потому что из машины вышел молодой парень в белом костюме и поднялся вверх по лестнице.
- Мисс Алексис Маллейн?, – вежливо осведомился он, глядя на девушку.
- Да, это я, – заикаясь и краснея, отозвалась она.
- Меня зовут Бренд. Я должен доставить Вас на выпускной, – он озарил ее белозубой улыбкой.
- Но … кто Вас послал?
- Простите, но мне сказано не говорить, – все еще улыбается.
- Хорошо, но мне нужно взять вещи.., – мямлила Лекс, все еще не веря в происходящее.
- Конечно, я подожду, – постояв еще секунду, девушка бросилась в дом, хватая рюкзак и влезая в туфли, на ходу поправила макияж и вернулась, сверкая счастливой улыбкой, – я готова. Мам, пока.
- Повеселись.., – эхом отозвалась та, выглядя донельзя удивленной.
- Прошу, мисс, – он забрал ее рюкзак и повернулся к ошарашенной Эббигейл, – мое почтение, миссис Маллейн, – слегка поклонившись, он помог девушке спустится по ступенькам, открыл и придержал дверь, убрал рюкзак в багажник и, сев на место водителя, плавно выехал на дорогу.
«Я попала в сказку», без конца повторяла Лекс, сидя в шикарном лимузине. Мысль о том, чья эта задумка, как-то не проникала в ее голову в эту секунду, она была слишком счастлива.
- Спасибо Вам большое, Бренд, – улыбнулась брюнетка, когда парень, довезя ее до колледжа, который весь уже пестрил огнями, вытащил ее рюкзак.
- Что Вы, мисс, мне было очень приятно с Вами познакомиться, – и, поцеловав ей руку, он уехал, помахав из окна лимузина.
«Что ж. Вот и я», она усмехнулась, вспомнив, что также думала, когда в первый переступала порог колледжа. Все так изменилось за этот год: друзья, отношение к жизни, характер, семья … Все просто перевернулось с ног на голову, но она не могла сказать, что не рада изменениям. Сюда она пришла пришибленным, озлобленным на все и вся подростком, ненавидящим свою мать, поссорившимся с лучшей подругой, покинувшим любимый город, а сейчас? Сейчас она повзрослевшая, испытавшая всякое женщина, влюбившаяся, столкнувшаяся с сверхъестественным, потерявшая ребенка и полюбившая жизнь со всеми ее проблемами и несправедливостями. Тряхнув головой, Лекс, оставив рюкзак у себя в шкафчике, решительно толкнула дверь в спортивный зал, где проходил выпускной, … и замерла на пороге, задрав голову. Такой красоты она еще не видела: все в бело-фиолетовых тонах, по стенам ползли яркие огонечки, делая зал частью космоса, по потолку медленно передвигались тысячи лиловых и белых шариков с металлическим отливом, ее несколько десятков сбились в кучки в углах, мешаясь под ногами; вдоль стен расположились столики с красивыми стульями, напротив сооруженной сцены — танцпол, по которому пляшут лазерные разноцветные узоры и зигзаги, по углам стоят большие вазы с белыми цветами; особого света нет, царит красивый полумрак, освещаемый только лампочками на стене, да один большой прожектор готов быть направленным в сторону сцены, когда все начнется. Студенты, нарядные, красивые, толпятся небольшими кучками около столов с напитками и закусками, обмениваясь мнениями относительно нарядов «соперников» и сокрушаясь о нехватке алкоголя. Девушки сбились с одной стороны, исподлобья поглядывая на парней, чтобы их не заметили, а парни у другой стены разговаривают между собой, иногда спрашивая тех, кто стоят у стены, что делает та или иная девчонка. Заметив все это за секунду, брюнетка улыбнулась и покачала головой — ну прям как дети! Нет, есть парни и девушки, пришедшие вместе, но большей частью все разбрелись кто куда, потому что до начала еще есть время. Поздоровавшись с близстоящими ребятами, она отошла к столику с пирожными и медленно откусила от тирамису, держа его салфеткой. Краем глаза она видела эти парочки и старалась игнорировать неприятный привкус в горле. Ей хотелось быть здесь с кем-то: улыбаться, смеяться, шутить с друзьями, опираясь на руку одного из них, иметь возможность положить ему голову на плечо, заранее знать, что тебя пригласят на танец...
- Скучаешь?, – насмешливый, дерзкий голос прозвучал так неожиданно, что Лекс подавилась пирожным и даже подскочила, выронив оставшийся кусочек. Развернувшись на каблуках, она едва не упала, ухватившись рукой за край стола. Глаза расширены от удивления, рот приоткрыт, сердце бьется о ребра. Он. Он пришел. Пульс участился, и все мгновенно исчезло, стоило только ей увидеть Его. Черные волосы, обычно лохматые, аккуратно уложены, но с намеком на беспредел, белая рубашка и темный официальный костюм идеально сидят на мускулистом теле, а в петлице на груди … бутон красной розы. Ее любимый цветок. Она сглотнула и даже ущипнула себя за мягкую кожу на руке, но все осталось прежним: Он также стоит перед ней, также улыбается, также чертовски красив.
- Брайан?, – она обрела дар речи, все еще находясь в неком ступоре.
- Собственной персоной, – он улыбнулся и вдруг поднес руку к ее лицу. Осторожно смахнув крошки и подцепив сгусток крема, он поднес палец ко рту и облизал его, сделав это на удивление прилично, если только этот дьявол может сделать хоть что-то прилично. Потом взял со стола салфетку и осторожно вытер оставшееся тирамису, – так-то лучше, – брюнетка просто не в состоянии собрать хотя бы одно слово, поэтому молчит, глядя в шоколадные, теплые глаза, – хей, ты тут, детка?, – ласковая улыбка.
- Ты мираж?, – удивив саму себя, выдала девушка и улыбнулась, начав нормально дышать, – у меня глюки? В еду что-то добавили?
- Это преследуется по закону, но, если тебя это успокоит, можешь потрогать, – он протянул руку, сжатую в кулак. Лекс выгнула бровь, глядя на него, но Брайан только повел подбородком, показывая, что она может не бояться и спокойно разжимать его. Помедлив мгновение, она коснулась его руки и, не прилагая особых усилий, потому что парень, как ни странно, не сопротивлялся, раскрыла кулак и увидела...
- Господи!, – вырвалось у нее, и она второй раз за последний час закрыла рот руками, сдерживая крики. Брюнет улыбнулся и взял нежно ее руку.