Оказывается мне довольно легко представить ребенка Саши, представить карие глаза малыша и темные шелковистые волосы. Мне почему-то хочется, чтобы это был мальчик. Забираюсь с ногами на кровать и накрываюсь вязанным покрывалом, продолжая рисовать портрет нашего сына. Я вижу, как он неуверенно стоит, держать за стульчик, а потом делает первый шаг и падает, теряя равновесие и заливисто смеясь. Даже не замечаю, как засыпаю, представляя нашего ребенка. Вот только во снах у меня никаких радостных мыслей не остается. Во сне я стою в темноте, совершенно одна и кричу, что есть сил. Я зову Морозова, зову малыша, но в ответ мне тьма ничего не доносит. Мне страшно, мне больно, и я хочу уже выбраться отсюда. Вырваться из этой недоброй темноты.
- Лена! Проснись, милая! - я наконец-то слышу его голос. - Проснись же.
- Саша, - я начинаю плакать, вцепившись в его плечи и прижимая к себе мужчину, даже не открыв глаза. - Мне было так страшно, так страшно! Я была одна и звала тебя…
- Я услышал, думаю, как и все мои люди, что в этот момент были внизу.
- О-о… - слезы тут же высыхают на щеках, но я продолжаю шмыгать носом. - Так громко?
- Есть немного, - на его губах даже мелькает улыбка на мгновение. Но тут же пропадает. - Мне кажется, это из-за того что было на берегу пруда. Наверное, лучше будет прекратить…
- Только попробуй договорить, и я сделаю из тебя бракованного Феникса! - сажусь тут же, отталкивая от себя Дарка.
- Как это?
- Это тот, что не возродится из пепла, - скрещиваю руки на груди, раздумывая о том, что он решил лишить нас занятий любовью, потому что боится, только вот непонятно, за меня или за себя он.
- Лена, я не могу контролировать себя рядом с тобой, особенно в такие моменты.
- Эврика! Дарк потерял свой нерушимый контроль!
- Не надо быть такой стервой, милая, - он берет меня за запястье, там где был порез, сделанный старухой. - Я прекрасно могу контролировать себя в любой другой ситуации.
- То есть это я виновата, что ты теряешь контроль?
- Да.
Всего одно слово, всего две буквы, но моё настроение, как на американских горках, скачет теперь вверх. И если раньше я могла сказать, что это манипуляции Александра, то теперь начинаю думать - это ребенок. Гормоны, чтоб им пусто было.
- Я люблю тебя, - подаюсь вперед, предварительно убедившись, что дверь в комнату закрыта.
- Лена…
- Ничего не говори, просто поцелуй меня, - обнимаю за шею его и забираюсь мужчине на колени. - Поцелуй.
- Я не считаю, что это верное решение…
- Дарк?
- Да?
- Закрой уже свой рот, - и я сама делаю то, что ему советую, накрывая его губы своими, толкая на мою кровать. Руками тянусь расстегнуть его кафтан, добираясь до шелковой рубашки и лишь касаясь теплой от температуры тела ткани, я спускаюсь поцелуями от его губ на подбородок, по шее до ключицы.
- Лена, я не закрыл дверь…
- Ты считаешь, что здесь мы скорее попадемся, чем у пруда?
- Нет, но я не хочу, чтобы тебя видели обнаженной.
- А мы не будем раздеваться, - двигаю бедрами вперед и назад, ощущая, как он возбуждается и твердеет.
- Совсем? - его круглые глаза и без того становятся круглее.
- Ну, можно и совсем… ай! - вскрикиваю, когда он скидывает меня с колен, а после направляется к двери и поворачивает ключ. - Ты решил всё же закрыть дверь.
- Да, - он разворачивается, медленно скользя по мне взглядом, словно уже снимает платье. - Ты сама много слов произносишь.
- И что же? - опираясь на локти, я смотрю на то, как любимый медленно подходит ко мне.
- Пора лишить тебя дара речи.
- То есть, - наматываю на палец ленту, которая удерживает верх моего платья на груди и тяну её, распуская. - Теперь ты уже не боишься?
- Теперь, дорогая, я заставлю тебя забыть все связные слова, - он снимает с плеч свой кафтан, а после расстегивает рубашку, доставая её из-за пояса.
- Посмотрим, - хмыкаю, вставая на колени на кровати, так что платье спадает с плеч и бедер вниз.
- Я буду готов к сюрпризам, - шепчет он в миллиметре от моих губ, а после на самом деле заставляет забыть и о связных мыслях, да и о словах вообще.
Глава 31
Уже три месяца, как мы находимся где-то в центре страны. Далеко от Стены Тьмы, но и от столицы тоже. Больше никаких домов, гостиниц. Мы проводим ночи в шатре Даркинга, пока другие кинжи располагаются за плотными стенками огромной палатки. После трёх дней нытья, что мне жестко и неудобно, мне предложили вернуться во дворец кинджей. Это предложение покончило с жалобами и научило ценить то, что есть. Зато теперь я могу спать сверху на своей личной грелке. Днём я почти не вижу Александра, он пропадает либо со своими опричниками, либо где-то в полях, на передовой. Зато ночи он проводит рядом, обнимая и согревая. Случай, который произошел с нами на берегу пруда, больше не повторялся. Дарк не терял контроль больше ни разу. Я хоть и заметила разницу, но старалась не придавать этому значения. И лишь оставшись один на один со своими мыслями, возвращаюсь к событиям ночи и прокручиваю все до мельчайших деталей. Словно психопатка какая-то, выискиваю пробелы, возможности и анализирую каждое его слово или действие.