Сначала всё для меня становится необычайно ярким, даже взмахи крыльев во тьме я вижу очень четко. Словно слепой прозревает.
- Невероятный эффект! - осматриваюсь вокруг и вижу, как пульсирует кровь в жилах Орлова, выталкиваемая его сердцем к голове, я будто обретаю рентгеновское зрение. И тут вздрагиваю, когда в моей голове раздается голос любимого.
- Давай, милая! - это голос Дарка, но измененный и словно бы искусственный. - Покажи им, на что ты способна!
- О да, - улыбаюсь, как сумасшедшая, и поднимаюсь на ноги, а после взбираюсь на небольшой холм.
- Не-е-ет! - это уже другой голос, и я вскрикиваю, заметив, как темное облако надвигается на нас и поглощает одного из солдат Алексея. - Ты не мог так быстро воскреснуть!
- Я и не умирал, ты, ничтожество! - улыбаюсь, безумно счастливая видеть живого Александра. - А вот ты умрешь! Как и все рутеанцы! Я хотел защитить свою страну от других воинственно настроенных народов, но вы все время желаете войны. Теперь станет некому воевать!
Широко открытыми глазами я наблюдаю, как он напрягает руки и плечи так, что оживает тьма, как она сперва словно вздрагивает, а после сдвигается в сторону, словно бы разрастаясь. И начинает поглощать маленький город внизу в долине.
“Но жители ни в чем не виноваты!”
- Нет! Остановись! - мне кажется, что я кричу, но на меня никто не обращает внимания. - Остановись, Дарк!
Отчаяние захлестывает меня с головой, от невозможности спасти невиновных, от желания прекратить, наконец, это безумие. И в этот момент происходит всплеск такой силы, что, кажется, я превращаюсь в живой факел. Огонь, свет и ветер смешиваются в одно, устремляясь навстречу тьме, разрывая её пополам, а после ещё раз и ещё, разделяя и уничтожая этот барьер. Я слышу крики тварей, которые пытаются скрыться от света, но у них ничего не выходит.
- Лена! Нет! Остановись сейчас же! - этот крик рвет мне душу, но если я не смогу уничтожить эту проклятую Стену, люди будут гибнуть и дальше. Сосредотачиваюсь - и ещё больше магии вырывается из меня, подпитываемые темной силой моего ребенка.
С торжеством успеваю заметить, как рушится, словно карточный домик, вся стена тьмы, а после падаю на землю, лишенная сил, и лишь успеваю заметить, как надо мной мелькает любимое лицо.
- Что ты наделала, Лена?! - такая боль сквозит в его вопросе, что мне хочется обнять и прижать к себе, но я не могу пошевелить даже рукой.
- Я спасла всех, - силюсь улыбнуться, но выходит откровенно плохо. А после перевожу взгляд в небо, чувствуя, как холод постепенно охватывает моё тело. - О, любимый, смотри, сегодня затмение, - замечаю, как в небе солнце закрывает луна и на землю опускаются сумерки, но под конец фразы срываюсь на кашель, чувствуя во рту металлический привкус крови. - Так же, как и тогда, когда мы с тобой в первый раз встре… - больше я не успеваю сказать ничего в этой жизни, как и услышать слова, которые ждала так долго и опоздала.
Глава 35
Яркий ослепляющий свет делает больно глазам. Я не могу дышать, не могу понять, если я умерла, то что же в загробном мире так неприятно.
“А может, это Ад?”
Ещё и этот мерзкий пикающий звук, который любого нормального человека доведет до сумасшествия, а уж такую чокнутую, как я, и вовсе выбешивает, особенно когда с каждой секундой становится всё громче. Пытаюсь открыть глаза, но тут же зажмуриваюсь, потому как кажется, что солнце падает прямо мне на голову.
Я точно умерла и теперь буду гореть в Аду за убийства и другие грехи.
- Доченька? - голос мамы заставляет меня напрячься.
“Нет, не может быть! Она не может быть в моём Аду!”
- Подожди, Нина, - ещё и отец здесь. - Дай ей хотя бы прийти в себя.
- Но ты же видел, Федя, что она впервые пошевелилась.
Открываю глаза и снова зажмуриваюсь. Но упрямо повторяю попытку, чтобы тут же застонать. Только сейчас чувствуя, какая у меня тяжелая голова. Говорить не могу, трубки в горле и в носу, руки опутаны капельницами, что замечаю, когда пытаюсь прикрыть глаза рукой.
- Ярко, доченька? - издаю мычащий звук, и тут же щелкает выключатель и я, наконец, могу приоткрыть веки. - Лучше?
Хлопаю глазами в знак согласия, а после снова прикрываю.
- Сейчас доктора позову и медсестру, - хлопочет мама, укрывая меня одеялом, хотя какой толк от него, не понимаю. - Они помогут тебе избавиться от ненужных теперь трубок.
- Мать, да дай же ты ей прийти в себя. Раскудахталась, как наседка!