Медведица сразу как-то поникла, склонила голову и виновато извинилась:
— Простите, мой господин. Я не подумала. И ты, Ренни, прости меня. Я ничего плохого тебе не желаю. Мир? — она протянула руку.
С недоверием на нее посмотрела. Жест не был мне знаком, и я не понимала, как реагировать. Медведица расценила это по-своему.
— Я не хотела ничего такого. Просто искупалась и подошла поблагодарить, за то, что властитель потратил время и магию, чтобы изменить мой браслет. Для меня жизненно важно становиться медведем. Это моя вторая суть и, лишенная ее, я сильно страдаю. Как если бы меня разрубили пополам, и каждая из половин продолжала жить и помнить.
Пример получился красочным, я все поняла, но все же заметила:
— В Миртене не принято благодарить мужчину голой.
— Не могу с тобой не согласиться, хотя такое тоже встречается. Но ты пойми, у нас — оборотней — нет ничего зазорного в демонстрации собственного тела. Мы привыкли к подобному зрелищу с детства и не видим в этом ничего такого. Но если тебе это доставляет неудобства и задевает чувства, впредь я постараюсь себя контролировать.
Она снова протянула руку.
— Пожми, если прощаешь, — тихонько подсказал Темный.
Я так и сделала. Доверилась Анделару. А еще чувствовала, что Берта говорит искренне, и не прочь была установить с ней добрые отношения.
— Оставь нас, — попросил властитель Темных Земель, и медведица прибавила шагу, отрываясь от нас.
Дорога шла наверх, и мы не торопились, но шли молча. Каждый думал о своем. Вдруг небо расчертила яркая вспышка.
— Звезда упала… Необычно для этого времени года, — отметил Темный и прижал меня за плечи. — Загадала желание? Я загадал.
Он остановился, разворачивая меня к себе. Нашел мой взгляд.
Сердце мгновенно зашлось от сладкого томления, когда он заключил мое лицо в ладони:
— Хочу тебе кое-что сказать, чтобы ты больше никогда не волновалась по поводу моего отношения к тебе. Со мной такого никогда не было, Ренни. Я ехал в Миртен с мыслью об обузе, но нашел там... — он на миг запнулся. — Тебя нашел. Мне кажется, еще до того, как ты протянула мне приветственный ковш, я уже все решил. Даже если бы ты оказалась простой служанкой или всего лишь дальней родственницей, как ты мне представилась, я все равно предпочел бы тебя. Так подсказало мне сердце.
Он наклонился и поцеловал меня нежно-нежно. Голова закружилась, ноги, как всегда, предали, положившись на надежные руки Анделара. Я отвечала на поцелуй, и мне казалось, что нежность горчит, и от этого хотелось плакать. С большим трудом оторвавшись друг от друга, мы направились в лагерь.
Выезжать планировали на рассвете, потому все уже спали, лишь ильв и иркан сидели возле костра, о чем-то тихонько разговаривая. Когда мы подошли, оказалось, что и Анаретт там же. Спит у огня, по-прежнему спеленутая, точно гусеница в коконе.
Увидев столь неподобающее обращение с одной из невест, Анделар было возмутился, но иркан неожиданно шикнул на него, приставив палец к мясистым губам. При этом у него было такое умильное выражение на рубленом, точно из камня, лице, что сердится на него было невозможно. Заботливый папаша, ни дать ни взять!
Я потянула Темного за руку, окончательно убеждая не переживать за мою вредную сестрицу. Нам тоже пора было в постель.
— Берта сказала, что ты упала в озеро? — шепотом спросил Арандиль, поднимаясь с бревна. — Ты забыла о данном мне обещании, смотреть под ноги?
— Вроде того, — я горько усмехнулась.
— Арандиль, головой за нее отвечаешь, — строго сказал Анделар.
— Только я не понял, почему браслет не перенес Ренни, когда она стала тонуть? — удивился ильв. — Он должен был сделать это еще в полете.
— Ты же понимаешь, пожелай кто-то Ренни смерти, и достаточно будет подстроить опасную ситуацию? — намекнул Темный.
Анделар снял заклятье переноса, побоявшись, что кто-нибудь, кто захочет причинить мне вред, может просто создать такие обстоятельства, чтобы браслет меня телепортировал. А это гарантировано убьет меня — мага, застывшего на пике инициации. Кто-кто, а я ни на миг не сомневалась, что сестра так и поступит, выдайся такая возможность.
— Понял, — серьезно кивнул ильв.
Усталость навалилась разом. Веки потяжелели, а по телу разлилась сонная слабость. Укладываясь на лежанку, устроенную для меня неподалеку от костра, посмотрела на сестру, и от меня не укрылся блеск огня, отраженный в спрятанных под густыми ресницами зрачках.
Анаретт не спала и все слышала.
Глава 4. Не слушай мертвецов!
Передо мной росло чудесное дерево со светлым, словно выточенным из кости стволом, от которого исходило мягкое сияние. Раскидистое и приветливое, оно трепетало золотой с зеленью кроной и безмолвно звало меня к себе.