Вокруг сжималось кольцо пламени необычного темно-бордового цвета, и меня тянуло броситься к нему со всех ног. Я бы так и поступила, если бы не чувство опасности, от которого холодели пальцы...
Проснулась я от собственного стона. Грудь жгло, а перед глазами все еще стоял отголосок странного сна. Костер уже погас, но на поляне было светло как днем, и этот свет лился не откуда-нибудь, а прямо из-под моей туники!
Это я сияла, словно праздничный волшебный огонь. Браслет невесты на моем запястье тоже светился голубым светом, в котором полыхали алые отблески. Ощущение при этом было такое, что я сейчас обморожу руку.
— Ренни? — Арандиль сонно распахнул глаза. — Что проис… — он осекся на полуслове и бесцеремонно оттянув ворот моей туники заглянул внутрь.
И тот же миг его словно ветром снесло в сторону. Ильв перелетел бревно, сидя на котором, мы вечером ужинали.
— Анделар! — укоризненно протянула беловолосая голова, показавшаяся над бревном. — Ты все не так понял!
— Еще раз увижу подобное, убью! — рыкнул Темный, сгребая меня в охапку, но тут же отстранил и в точности повторил жест ильва.
Теперь у меня засияло и лицо тоже. Алым.
— Я все понимаю, но... — задохнулась я от негодования. — Вы хотя бы разрешения спрашивали!
— Прости, — оба покаянно опустили головы.
— Можно взглянуть? — Рансовье попросил, глядя из-под густых ресниц и таким тоном, что стало только хуже.
Конечно, Анделар уже видел мою грудь, но стеснения от этого ничуточки не убыло. Особенно, когда на нас пялятся минимум десяток пар глаз: Анаретт, иркан, дефендеры…
Мои щеки окончательно превратились в сигнальный огонь на берегу. Теперь ни одна утлая лодчонка на этом озере не пройдет мимо бухты...
— Ренни, это очень важно, — мягко поторопил меня Темный. — Твоя магия сейчас опасна для тебя самой. Я обязан убедиться, что все в порядке.
Вздохнув, кивнула, и Анделар снова заглянул мне в ворот туники, я и сама скосила туда глаза.
— Ого! Оно мне только что снилось, — воскликнула я, обнаружив на собственном теле огромную татуировку с раскидистым деревом, которое сияло изумрудом и золотом.
Туника настойчиво поползла с моего плеча, теперь уже Темный разглядывал мою лопатку.
— Цветок… — произнесли его губы, прежде чем он посмотрел мне в глаза.
— Уй! — вскрикнула я, вскинув руку с браслетом, когда мое бедное запястье в очередной раз пронзила ледяная игла.
Мгновенно оценив происходящее, Анделар накрыл его ладонью, и свет тут же погас. «Если бы я его снял, то ты никогда бы больше не смогла стать моей женой. Темный Огонь тебя бы не принял…» — всплыли в голове сказанные им же слова.
— Нет! — вскрикнула я, в панике отскочив в сторону.
— Я просто изменил степень защиты, — устало вздохнул Рансовье. — Боги, если бы я знал, как все обернется, не стал бы так торопиться и надевать его тебе…
К нам подошел бледный ильв и осторожно тронул Анделара за плечо:
— Дел, похоже, я перестарался. Надо ехать в Ривердолл. Срочно.
— Ты уверен, что это необходимо? — тяжелым взглядом уставился на него Темный. — Любое промедление опасно для Ренни. А у нас и без того впереди Темный Лес. Поездка в Ривердолл — это крюк, который мы не можем себе позволить.
— Это действительно необходимо, Дел. — ответил, не отводя глаз, Арандиль. — Ты же знаешь, что я первый наследник седьмой год подряд? За это время моя связь с Золотым Листом окончательно окрепла.
— Ты хочешь сказать?.. — Анделар недоговорил, вопросительно глядя на Арандиля.
— Да. Я спешил. Ирения выглядела так плохо, что я использовал самую сильную родовую привязку, на которую только был способен.
— Это нехорошо. Твой отец не обрадуется, — нахмурился Темный.
Беседуя, они точно позабыли обо мне. А я продолжала светиться магическим фонарем на праздничном столбе, какими украшают набережную Лаллы в канун смены времен года.
— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — не выдержала я.
Ильв вопросительно глянул на Темного. Тот кивнул, хоть и нахмурился. Арандиль положил ладонь мне на солнечное сплетение и прикрыл глаза. Вскоре сияние померкло и постепенно пропало совсем. Украдкой заглянув себе за шиворот, обнаружила лишь гладкую кожу без единого намека на золотое дерево или какой-то другой рисунок.
— Ар, что происходит? — в моем голосе прорезались истерические нотки.
Ильв посмотрел на лагерь, и я невольно проследила за его взглядом. Дефендеры или снова улеглись, или тактично занимались своими делами, Анаретт снова притворялась, что спит беспробудным сном, но ее откровенно навостренные уши, разве что не шевелились от внимания.