— Может вам плед принести? — почти шепотом спросила меня стюардесса. Я на мгновение задумалась, а ей показалось, что я видимо ее не поняла и она повторила свой вопрос громче и почти по слогам еще раз по-английски. Я жестом показала, что нет, не нужно. К ни го ед. нет
Я лечу ночным рейсом. Лететь еще несколько часов, поспать бы, но сон не шел. Внутри все клокочет и свербит. Слез уже нет, но мое маленькое израненное сердце болит. Я мысленно возвращаюсь и возвращаюсь к нему. Зачем? Артем, Тёма, Тёмный для всех, и только для меня он — мой Темный рыцарь. Моя ненависть к нему была крепка, как сталь, закаленная огнем, по крайней мере, до определенного момента.
Ночь не всегда приносит покой, иногда она пробуждает сомнения. Так ли сильна моя ненависть? Может быть, подруга права, и между ненавистью и любовью оказался всего лишь один шаг. Может быть, я перепутала свои чувства, и я просто пытаюсь скрыть от себя истину? А в глубине души люблю его, несмотря на всё, что произошло, между нами.
Я пытаюсь прекратить диалог с самой собой в голове, надеваю наушники и включаю Вивальди. Спасибо моей ба за любовь к хорошей музыке.
Вивальди «Времена года» — это моя личная медитация, погружаясь в нее, я словно становлюсь совсем бестелесной и растворяюсь в музыке. Это почти секс, когда музыка несется переливами по венам, вызывая дрожь по телу. Это, когда слова лишние, закрываешь глаза и вот он пик, разрядка, слёзы и самый яркий оргазм. Люблю «Времена года», особенно «Лето».
Мысли роем еще мгновение проносятся в моей голове. Но я медленно и верно несусь к морфею, решив, что обо всем подумаю завтра, утром, успокаивая себя тем, что всё всегда можно исправить, разве, что смерть одна непоправима.
Я хочу проснуться завтра и почувствовать, что я изменилась, что мир вокруг стал другим. Нет больше беспокойных мыслей, которые мешали бы мне. Все будет спокойно и размеренно. Я встану, сделаю кофе и наслажусь свежими булочками с маслом. И я почувствую, что больше не беспокоит та суета, которая меня душила раньше. Мне хорошо, когда я наблюдаю, как утренние лучи проникают в комнату сквозь ткань занавесок, рисуя восхитительный узор из листвы за окном. Я буду наслаждаться ароматом кофе и напевать мелодию, всплывшую в моем сознании, словно всплеск воспоминаний. Может быть, я услышала эту мелодию лишь однажды, давным-давно, в другой жизни. Все будет знакомо, но по-новому.
В этот момент моя жизнь расколется на части, одна из которых уйдет в прошлое, станет лишь набором нелепых воспоминаний. И я осознаю, что иногда нужно начать все с чистого листа, чтобы обрести новый смысл для жизни.
Это так простое волшебство, когда без особых усилий ты отпускаешь часть себя и засыпаешь, а на следующее утро ты просыпаешься немножко другим человеком. Но я понимаю, что завтра я буду такой же, и боль не исчезнет. Первая любовь — это искра, которая разжигает пламя, сжигая все внутри до основания, оставляя лишь пепел воспоминаний.
Кто-то из великих говорил: «Всё проходит и это пройдет» и я на это надеюсь. Если чему меня и научил балет, так это внутренней силе, железной воле, несмотря на внешнюю хрупкость. Это как танцевать в пуантах, зная, что ноги в крошках стекла причиняют адскую боль, но ты не можешь уйти и заплакать. Ты танцуешь, паришь и улыбаешься всему этому вопреки.
Глава 29. Артем
Стоя в аэропорту, я размышлял о нашей невероятной энергетической связи с Ионовой. Я намеренно выбрал точку обзора, где видел, как она прощалась с друзьями и дедушкой. Когда она двинулась по коридору, внезапно остановилась, словно чувствуя мой взгляд на себе. Словно между нами царило невидимое, но мощное магическое притяжение, которое позволяло нам чувствовать друг друга.
Я увидел, как Малой тащил Леру в другой конец зала, где мы договорились встретиться. Наблюдая за этой сценой, я не мог сдержать улыбку, предвидя выражение лица Леры. В первую очередь, ее охватило чувство удивления. Но потом, когда она пришла в себя, видимо, осознав, что Малой вел ее ко мне намерено, я видел, как с ее губ уже готовы были сорваться бранные слова, но я решил поступить иначе. Подойдя к Лере, обнял ее с теплотой.