Во время разговора он взял «Ракеты и флаги». Теперь он начал сжимать книгу. Я следила за тем, как его пальцы впиваются в обложку, стискивая бумагу.
Я услышала громкий стук и в недоумении огляделась по сторонам, а потом поняла, что это стук моего сердца.
— Вселенная огромна, Сьюзен, — мягко сказал Броксхольм. Он отложил книгу. На обложке остались вмятины от его пальцев, в полсантиметра глубиной. Если бы мне удалось вынести ее отсюда, у меня наконец появилось бы доказательство. Но он, естественно, не собирался оставлять мне книгу. Он поднял ее и положил в портфель. — Она и вправду огромна, — продолжал он. — И там происходит многое, чего вы даже не можете себе вообразить. Важно изучать все, что только возможно, иначе могут произойти ужасные события. И в этом состоит моя работа — предотвращать ужасные события. Можете вы это понять, мисс Симмонс?
Я покачала головой. Наверное, следует сказать, что я покачала головой сильнее, чем раньше, поскольку я и так уже вся тряслась.
Он вздохнул.
— Что ж, возможно, вы когда-нибудь поймете, — сказал он. — А теперь я просто хочу, чтобы вы знали, что было бы умнее… и безопаснее… не впутывать в эти дела ваших старших родственников.
Он закрыл портфель.
— Увидимся завтра, мисс Симмонс, — промолвил он, — Уверен, что оставшуюся часть дня вы проведете в классе… и не станете больше без спросу входить в мой дом!
Я чуть не упала со стула. Он знал. Он все знал! Прежде чем я смогла произнести хоть слово, он вышел, оставив меня одну.
Глава восемнадцатая
КОНЦЕРТ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
На поездку домой у меня ушло почти двадцать минут. Я медленно катила на велосипеде, заглядывая за каждый угол. Мне казалось, что из кустов вот-вот выскочат инопланетяне и схватят меня.
Когда что-то и впрямь выскочило из кустов, я завизжала так громко, что удивилась, как уцелела уличная лампа.
Но это был всего лишь Питер.
— Хочешь, чтобы у меня был сердечный приступ? — спросила я, остановившись и сердито глядя на него.
— Это тебе за то, что ты притащила с собой Дункана Дугала, — заявил он.
Мне не хотелось ругаться; я так ему и сказала. Питер был настолько зол, что хотел продолжать, но, когда я стала рассказывать ему о случившемся после уроков, он так заинтересовался, что забыл о своем негодовании. Он настаивал на том, чтобы я вспомнила каждое слово, произнесенное Броксхольмом.
— Где Дункан? — спросила я после того, как окончила свой рассказ.
— Прячется у меня в туалете, — мрачно ухмыльнулся Питер. — Мы позвонили его родителям, и он намерен пару деньков проторчать у меня дома.
— И они ничего не спрашивали?
Питер засмеялся.
— Если бы ты была матерью Дункана, разве ты была бы не рада побыть немного вдали от него?
Мне не понравились его слова, но я решила пропустить их мимо ушей.
— Ты сможешь выдержать его присутствие до тех пор, пока все не закончится? — спросила я.
— Проблема лишь в том, чтобы не пользоваться своим преимуществом над ним, — печально признался Питер. — А это нелегко. Мне бы очень хотелось отомстить ему за то, как он обращался со мной, но он настолько перепуган, что у меня не хватает духу издеваться над ним. Боюсь, что, если я хлопну пакетом возле его уха, у него и вправду случится сердечный приступ и он умрет.
Я не выдержала и засмеялась.
— А твой отец? — поинтересовалась я.
Питер скорчил гримасу.
— Он даже не заметил Дункана, — сообщил он. — Кстати, я отнес пленку в фотолабораторию. Мы можем забрать фотографии завтра после школы.
— Если доживем, — заметила я.
— Успокойся, — сказал Питер. — Броксхольм со своими приятелями прибыл сюда, чтобы похитить нескольких людей. Я буду крайне удивлен, если они кого-нибудь убьют.
Его слова немного успокоили меня. Но только мысль о том, что, когда мы предъявим фотографии, вся эта история наконец закончится, спасла меня от сумасшествия в ту ночь. И все-таки я была так испугана, что не могла думать ни о чем другом.
К утру я превратилась в такую развалину, что репетиция с мистером Бамуиком закончилась полным провалом.
— Нет, нет, нет! — орал он. — Это си-бемоль, Сьюзен. Си-бемоль!
— Я ничего не понимаю, когда вы кричите на меня, — прошептала я, стараясь не заплакать.
Мне не в чем было обвинять бедного мистера Бамуика. До концерта оставался один день, а я с каждой минутой играла все хуже и хуже. Но я никак не могла сосредоточиться на музыке. Да и как сосредоточиться, если знаешь, что должно случиться? Смогли бы вы играть на флейте, зная, что нескольких ваших друзей, а может быть, и вас, собираются похитить инопланетяне?