— Что ж, честь имеем откланяться.
И мы откланялись в лучших британских традициях, как воспитанные и цивилизованные люди. Чинно, благородно, быть может, чопорно, но самую чуточку. Мы вышли на улицу, вечерело, обед, разумеется, пропущен. Я был голоден, но, вопреки ожиданиям, мой учитель не стал тормозить кеб, а преспокойно уселся на лавочке у дома напротив, едва ли не дверь в дверь к особняку нашего полосатого заказчика. Мистер Лис купил свежую газету у пробегающего мимо енота, достал из нагрудного кармана очки и без предупреждения водрузил их мне на нос.
— Э-э, сэр?
— Да, прости, забыл. — Он снял свой элегантный цилиндр и водрузил его мне на голову, в ответ забрав мой модный котелок.
От неожиданности я даже не сопротивлялся.
— Очки и головной убор на восемьдесят процентов меняют внешность человека, — в никуда, неизвестно кому сообщил месье Ренар, разворачивая газету. — Ну а читающий прессу джентльмен вообще ни у кого не вызывает интереса. Сидим, наблюдаем, ждём.
— Сэр, а сколько мы будем здесь сидеть?
— До тех пор, пока не произойдёт что-нибудь необычное. Например…
Из тигриного особняка быстро вышел секретарь. Нас он не удостоил даже взглядом, почти побежал по улице, смешно выбрасывая ноги, словно китайский журавль. Лис неторопливо сложил газету, сунул её за пазуху и встал. Я послушно вскочил, как дрессированная обезьянка.
Мой учитель покачал головой, бесцеремонно забрал у меня очки и шляпу, водрузил мне набекрень котелок, после чего открыто пошёл за секретарём, не переходя улицу. Естественно, я двинулся следом, поскольку никаких других приказов не было. А мой короткий опыт работы на консультанта Скотленд-Ярда научил следующему: если не знаешь, что делать, делай то же самое, что делает твой наставник. Уж хуже точно не будет.
Мы шли размеренным прогулочным шагом. Кебмены напрасно окликали нас, предлагая свои услуги, два-три встреченных полисмена вежливо касались края шлема двумя пальцами. Секретарь сэра Раджива двигался, не глядя по сторонам, не оборачиваясь и, видимо, точно зная, куда направляется. Я не задавал вопросов, в моей крови, как и у каждого мужчины, кипел ген охотника.
Словно первобытные люди, мы неслись за дичью. Мы готовились напасть из засады, с гулко бьющимся от воодушевления сердцем я уже практически чувствовал себя молодым воином, след в след идущим за более опытным вожаком…
— Так делают волки, — вдруг сказал мой наставник.
Я сбился с шага, едва не влетев ему в спину.
— Майкл, ты последние десять минут старательно копируешь все мои движения, даже уже уши пытаешься держать по ветру. Ещё раз тебе говорю, так охотятся волки, а я лис, и предки мои были лисами. Мы привыкли охотиться по-другому.
— Как именно, сэр?
— Тоньше, изящнее, без лишней агрессии. Ну и голову включай иногда, мозги — вещь полезная.
Я кивнул.
— И да, ты молодец.
— Почему?
— Другие задавали гораздо больше вопросов, — рассеянно ответил он и поднял руку, останавливая меня на ходу.
Мистер Уэкс меж тем свернул в проулок, где висела небольшая, но яркая вывеска «Товары из Индии».
— Что ж, он действительно увлечён тайнами Маджипура, — пробормотал Лис, прислоняясь к ближайшему столбу газового фонаря.
— Думаете, у него там какая-нибудь тайная встреча? — скептически спросил я.
— Само собой, иначе и быть не может.
— Но, сэр, это же как в дешёвом бульварном чтиве! Пропавший алмаз, жадный богач, секретарь-предатель, лавка с восточными товарами. Так не бывает.
— Это жизнь, мой мальчик. В ней и не такое бывает.
Буквально через пять-шесть минут мистер Уэкс, бледный и встрёпанный, практически кубарем, как свернувшийся ёж, вылетел из дверей лавки. Мне показалось, что домой он побежал куда быстрее, чем спешил сюда.
— Ну что ж, — месье Ренар положил мне руку на плечо до того, как я, образно выражаясь, начал мазать салом лыжи, — пожалуй, теперь и нам не грех навестить чудесно пахнущее заведение. В этих индусских магазинчиках всегда найдётся столько интересного.
Дальше всё шло как по накатанному шоссе в любом литературном сюжете. Мы перешли дорогу, пару раз чудом увернувшись от колёс паровых кебов. Лавка находилась в проулке, фактически в самом начале, на первом этаже небольшого двухэтажного домика. И да, мой учитель, как всегда, был прав, запах индийских благовоний был настолько силён, что практически валил с ног ещё за два шага до двери.
— Добрый вечер, мисс. — Под хрустальный звон восточных колокольчиков мы шагнули в маленькое помещение, от пола до потолка заставленное всякими экзотическими штучками. Боюсь удариться в долгое перечисление на час-полтора, потому что чего там только не было! Или всё-таки стоит попробовать перечислить? Я как раз собирался, однако…
Однако мой учитель, не обращая внимания ни на что, быстро скользнул поглубже к стойке продавца. Секундой позже раздался ужасающий рык, так что я невольно отпрянул назад.
— Ты посмел войти сюда, Лис?! — грозно скалила пасть чёрная пантера из «близких к природе». Её голову украшал пёстрый платок, на шее серебряные мониста, в ушах звенящие золотые серьги, яркое платье из тех, что люди со вкусом называют «цыганистыми», а мускулистые лапы уже выпустили страшные когти.
— Дорогуша, я был уверен, что никогда не переходил тебе пути, — абсолютно спокойно и даже с лёгкой диккенсовской иронией откликнулся мистер Лис. — Лилиана, а ты сегодня прекрасно выглядишь. Такая страстная, аж мурашки по коже…
— Я дала себе слово убить тебя при первой же встрече! Просто перерезать твоё рыжее горло, и дьявол меня раздери, если я не…
Тут пантера заметила меня и прикусила язычок.
— Что угодно молодому сахибу?
— Это не клиент. Мальчик мой помощник и секретарь. Я зову его Майкл, временно, разумеется…
— Тьфу, клянусь шестирукой Кали, в следующий раз я убью вас обоих!
— К чему столько экспрессии? — Месье Ренар улыбался во весь рот, но левой рукой удерживал меня сзади, словно прикрывая плечом. — Хотя бы ради этого красавчика, а ты к таким неравнодушна, поговорим спокойно? Две минуты, не более.
Последовала долгая и многозначительная пауза, могущая сделать честь шекспировскому театру. Хозяйка лавки заговорила первой:
— Чего ты хочешь, мерзавец?
— Поговорить.
— Пошёл вон, грязный предатель!
— Вы не смеете так говорить о моём учителе, — неожиданно для самого себя вдруг вспылил я.
— Гм, вообще-то смеет, — неуверенно обернулся ко мне Лис. — Но ты тоже прав, леди следует помнить о приличиях.
— Я не леди, рыжая ты морда, — уже несколько спокойнее ответила пантера. — Никогда не называй меня леди! Я свободная женщина вольного племени, и будь добр относиться ко мне с уважением! Если хочешь жить…
— А если вы хотите оставаться на воле, то настоятельно советую вам, мисс, не угрожать консультанту Скотленд-Ярда, — вновь влез я, хотя, по совести говоря, кто тут меня спрашивал?
— Резвый мальчик, — после минутной паузы высказалась пантера. Как мне показалось, даже с некоторым оттенком уважения.
— Храбрый, но глупый, — признал Лис.
— И я о том же, — согласилась мисс Лилиана.
Я что-то там себе напридумывал о каком-то уважении? Забудьте.
По крайней мере, эти двое о моём присутствии мгновенно забыли, переключившись исключительно на свои темы. Сначала всё упиралось в личные претензии, вроде как мой наставник предал доверие какого-то там табора, хотя в своё время они его прикрыли, а он оказался неблагодарной сволочью и засадил в тюрьму местного барона, который по определению своего статуса не мог быть виновен. Потому что если цыган и совершит преступление, то карают его именно за то, что он цыган! А никак не за пару (тройку, десяток, табун!) краденых лошадей…
Я пребывал в сомнениях, не знаю, может, и полисмены действительно так себя ведут? Не буду спорить, вместо меня это аргументированно делал мой наставник. Хотя если уж быть абсолютно честным, то его аргументация выглядела следующим образом: