Грузовой Ил-76 хорош тем, что у него брюхо отапливается, поэтому не холодно. Даже тепло…
Ох-х… Что-то в сон тянет…
– Саш… Дай попить…
– Ага! Сейчас! – лезу в сумку за киселём Надежды Михайловны.
Уф-ф… Вот мы и дома. Спасибо летунам. Помогли даже с машиной. А тут я уже сам Ваньку на руках поднял до лифта и от лифта в квартиру. Он стал таким лёгким! Надо откармливать.
Ванька лежит на нашей тахте. Вернее, я, по совету Кирилла Сергеевича, сделал ему положение полусидя.
Занимаюсь на кухне.
– Ванюха! Ужинать! – несу ему на подносе тарелку с ужином и бокал с чаем.
Сам тоже переселился ужинать в комнату.
– Я знаю, зачем ты меня сюда привёз, – заявляет вдруг Ванька.
– Зачем?
– Чтобы уморить меня своей стряпнёй, – торжественно подкалывает он.
Именно торжественно! А я поймался. Ладно! Это добрый знак, если он шутит.
– Слушай, может быть, ты хотел, чтобы мы жили у тебя? – задаю я осторожный вопрос. – Я серьёзно!
– Саш… Ты всё правильно сделал. Я не хочу туда… Мне здесь как-то теплее с тобой…
Хожу по мукам. Это значит, я оформляю Ваньку здесь, в Питере. Стою с его документами в регистратуру районной поликлиники. Вокруг ворчат и иногда ссорятся раздражённые пенсионеры. Сам я ещё ни разу не обращался к районным медикам, и потому здесь мне всё незнакомо. Однако чуть ли не кожей чувствую напряжённое раздражение, наполняющее пространство. Несчастные люди, вынужденные посещать это заведение!
Вот и моя очередь…
– Чего вам? – спрашивает меня толстая тётка в окне регистратуры.
– Вот… – и подаю ей все Ванькины документы. – Что мне надо сделать, чтобы его оформить?
– Адрес? – не глядя на документы, повышает голос тетка.
Называю свой адрес.
– Что это? – её брови ползут вверх при виде Ванькиной прописки. – Это же не наш район!
– Ну и что? Он живёт у меня, я за ним ухаживаю!
– Молодой человек! Идите по месту жительства. Его прописки!
– Молодой человек! Не путайте регистратора! – начинает наседать на меня интеллигентный старичок сзади. – Все тут стоят и ждут, а вы отрываете регистратора от работы. Сами должны всё понимать!
– Но что же мне делать? Не могу же я таскать полупарализованного по всему городу? – не сдаюсь я.
– По месту прописки! Следующий подходите!
Меня оттесняют от окна.
Будь я поискушённее в этих поликлинических делах, может быть, я бы посопротивлялся, но, видно, придётся ехать в Ванькин район.
В Ванькином районе в поликлинике всё то же самое.
Узнав, что Ванька проживает не по месту прописки, регистраторша стала кричать, чтобы я шёл в поликлинику по месту фактического жительства.
Всё! Я озлился окончательно. Без стука вхожу в кабинет заведующей поликлиникой.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте… – немолодая женщина достаточно приветливо для моего вторжения смотрит на меня.
– Скажите, что мне в моей ситуации делать? – и рассказываю про регистратуры обеих поликлиник, показываю Ванькины документы, по очереди вынимая их из папки.
– В какой поликлинике вы были? – спрашивает она наконец.
– Номера я не знаю… Но адрес знаю.
По адресу выяснив номер моей поликлиники, заведующая берётся за телефон.
Спасибо этой замечательной женщине! Благодаря звонку заведующей Ванькиной поликлиники в мою поликлинику уже сегодня ждём врача на дом.
…Довольно молодая дама со скучным видом рассматривает Ванькины документы.
– И чего вы от меня хотите? – с тем же видом она поворачивается ко мне.
– Но я же не врач! – удивляюсь я. – Я же не знаю, что делать в таких случаях!
– Молодой человек! С такой травмой я могу только помочь вам определить Ивана Николаевича в интернат. Там ему будет хорошо, за ним там будет уход.
Мне будто по морде съездили. А у Ваньки глаза такие, что лучше бы не видеть.
– Спасибо, – выдохнув, говорю я. – Мы уж как-нибудь сами…
– Ну как хотите, – безразлично реагирует она.
В прихожей эта якобы врач быстро надевает пальто, а я так же быстро открываю перед ней дверь. Пусть катится с такими предложениями! Захожу в комнату.
– Слышал? – каким-то отсутствующим тоном спрашивает Ванька, глядя на меня теми же глазами.
Ложусь с ним рядом и прижимаю его к себе.