— И что это, маменька, беспокоить изволили? — спрашивает Вика, зевая во весь рот.
— Слушайте, дочери мои любезные, Марья Горынычна, Глафира Кощеевна и Наталья Ивановна! Указ Лессовета вышел. Отправляют меня на заслуженный отдых. Придется теперь и вам поработать, вы — моя надежда и опора. Вот и решайте, которая на мое место пойдет?
— Не пристало нам работать, маменька, — говорит обиженно Вика. — Мы какие-никакие, а царевны!
— Ишь, царевны нашлись! Из вас и ведьмы-то никудышные! — Я снова замахиваюсь на них помелом, они отбегают, прячутся в сторонке. — Не хотите трудиться — ступайте в город, ищите женихов выгодных, а я на свою персональную пенсию держать вас на шее не собираюсь!
Я ухожу в угол сцены, потом медленно удаляюсь за кулисы и смотрю оттуда на сцену, где продолжается действие.
— Вот еще, ходить куда-то! — Вика лениво потягивается. — Пускай женихи сами приходят да сватаются, а мы посмотрим, какой от них прок. Как бы ни ругалась мамаша, а мы все ж царевны. Не пристало нам ноги по кочкам да ухабам топтать!
— Кто тебя, Наталья, в жены возьмет? — Женька на нее пальцем тычет. — Ты и до пяти сосчитать не можешь, а нынче все грамотных любят. Небось не Иван-царевич, а Иван-дурак тебя породил.
— Не смей маменьку оскорблять! — закричала Сашка.
Они сцепились, начали таскать друг друга за волосы под гул и хохот зала.
Вика бросилась их разнимать.
— Да хватит вам драться! Лучше на себя поглядите! И так страшней войны, а еще последние волоски друг дружке выдираете! Кому вы нужны такие? Нет, лично я уж лучше маменьку послушаюсь и в город пойду, может, и правда какого царевича закадрю, городского или заморского. А здесь в лесу разве кого дождешься? Одни лешаки да водяные, надоело уже.
Сашка с Женькой драться перестали, призадумались, а Вика подошла к зеркалу, стала губы красить, волосы расчесывать; из-под них маленькие рожки показались.
Я посмотрела в зал из-за кулис. Артем безудержно смеялся, а Валерка замер на стуле, поедая глазами Вику.
А она закончила прихорашиваться и пошла прочь от избушки. На сцене погас свет, ребята быстро поменяли декорацию. Заиграла музыка. Когда свет снова зажегся, Вика стояла на сцене за спиной у Пашки и с удивлением его разглядывала. А Пашка сидел на берегу реки с удочкой в руках, пел «Лыжи у печки стоят», но то и дело прерывался и приговаривал:
— Ловись-ловись, рыбка, ловись-ловись, золотая!
— Зачем тебе, добрый молодец, золотая рыбка? — спросила Вика у него из-за спины.
— Да как зачем? — не оборачиваясь, ответил Пашка. — Ни машины у меня, ни квартиры, ютимся с родителями в коммуналке! Даже жениться не могу — какая девушка за нищего пойдет?
— Не печалься, — говорит Вика. — Я за тебя замуж пойду.
Обернулся он, поглядел на нее, ахнул, рот раскрыл. Потом говорит:
— Да кто ж ты такая, красавица?
— Я — царевна из сказки!
— Нехорошо, девушка, над бедным инженером насмехаться.
А она отвечает:
— Я вовсе не насмехаюсь. Если в жены возьмешь, помогу твоему горю лучше всякой рыбки.
— А ты меня не обманываешь? — спрашивает Пашка. — Знаешь, я ведь всяких видал.
— Да можешь сам убедиться!
Вика ногой топнула, в ладоши хлопнула, и тут сразу на сцене громко загудело, заревело, появился картонный автомобиль. Пашка бросил свою удочку, подошел, потрогал, дверцу открыл.
— Ух ты! Настоящий.
— Садись, добрый молодец. Вези меня в город, знакомь со своими родителями да родственниками…
…Лариса продолжала стоять в дверях, глядя в зал невидящим взглядом. Вдруг прямо рядом с ней раздались громкие голоса, кто-то рванулся к выходу, чуть не сбив ее с ног. Она очнулась, незаметно отошла в сторону и быстро побежала по лестнице вниз, смешавшись с толпой студентов. Недавнее видение было настолько ярким, реальным, что ей не хотелось расставаться с ним, как утром, внезапно проснувшись, не хочется выходить из приятного сна…
Домой Лариса вернулась около шести. И с удивлением обнаружила, что Артем уже дома. Он сидел в кресле и просматривал какие-то бумаги.
— Как ты рано сегодня! — обрадовалась Лариса.
— Я-то рано, а вот ты неизвестно где! — Он встал, подошел к Ларисе, притянул ее к себе и поцеловал. — Ну-ка рассказывай, где была?
— С Викой встречалась.
— Ну и как у нее дела?
— По-моему, неплохо. Она отлично выглядит. Мы посидели в кафе, а потом я отвезла ее на свидание к режиссеру.
— У них роман?
— Нет, просто он хотел о чем-то с ней поговорить. Ее ведь утвердили на эту роль. Я ужасно рада, что именно так все получилось. Она, правда, обо всем узнала, ну, что нас на одну роль пробовали, и жутко переживала. Названивала сюда, пока нас не было, хотела немедленно со мной объясниться. Представляешь, бедная Вика мучилась целых две недели! Считала себя виноватой, будто она мне дорогу перебежала.