Теперь у Ларисы осталось только одно желание — немедленно умереть и оказаться рядом с Артемом, в том мире, куда его забрали у нее. В безумном порыве она вскочила и бросилась к окну… Что было дальше, она уже не понимала, не видела, не слышала и не чувствовала…
На четвертый день после трагического происшествия в аэропорту Шереметьево-2 к воротам одного из старых московских кладбищ подъехал похоронный кортеж, сопровождаемый несколькими милицейскими машинами. Дежурившие у въезда охранники проверили у прибывших документы, раскрыли ворота и пропустили их на территорию. Автобус медленно тронулся по асфальтированной аллее, следом за ним направилось еще несколько машин со спецсигналами, но вскоре они остановились на внутренней площади, из них вышли люди в черных костюмах, в основном мужчины, и направились дальше пешком вслед за автобусом.
У въезда на кладбище появились солдаты с автоматами, у ограды — милицейские патрули. Их осаждала всевозможная пресса, пытаясь прорваться внутрь, но туда никого не пропускали. Разъяренные телевизионщики и газетчики подняли шум, требовали немедленно вызвать организаторов похорон и представителей властей. В конце концов, после напряженных переговоров, их стали пропускать небольшими группами внутрь, но производить съемки разрешили только с определенного расстояния, не приближаясь непосредственно к могиле.
Над кладбищем светило осеннее солнце, его косые лучи падали на пожелтевшую листву деревьев, отражались в граните памятников и надгробий. Автобус остановился на некотором расстоянии от оцепленной охранниками территории. Несколько мужчин вытащили из автобуса закрытый гроб, погрузили на тележку и покатили к свежевырытой могиле. За ними следом двинулось еще несколько человек — правительственные чиновники, известные банкиры, депутаты Государственной думы, сопровождаемые личными телохранителями, следователь по особо важным делам Сверчков в окружении своих помощников.
Валерий Ермолаев, молчаливый и печальный, держал под руку заплаканную Вику. Чуть в стороне толпились почти все члены съемочной группы, включая Константина Астахова, институтские подруги Ларисы. Не было здесь только самой Ларисы Сосновской.
Амбросимов, строгий и элегантный, бросил презрительный взгляд на Костю Астахова, потом подошел к Валерию и тихо спросил:
— Как Лариса Александровна?
— Плохо, Захар Эдуардович, — ответил Валерий.
— Да, не ожидал, что все именно так обернется, — вздохнул Амбросимов. — А какие прогнозы насчет ее состояния?
— Трудно сказать. Вы лучше поговорите с врачом, — ответил Валерий уклончиво.
— Конечно, так я и сделаю. Это очень важно. Я рассчитывал, что мы возобновим съемки фильма через несколько дней. Я беседовал с Ларисой, она тоже не возражала.
— И ей стало плохо именно после вашей беседы! — возмущенно воскликнула Вика.
— Не надо, милая, — прошептал Валерий, сжимая ее руку, и снова обратился к Амбросимову: — Боюсь, о съемках пока не может быть и речи, во всяком случае, в ближайшее время.
— Очень жаль, — произнес Амбросимов, оставив без внимания выпад Вики. — Кто бы мог подумать, что все так закончится.
— Ничего еще не закончилось! — снова вмешалась Вика.
— Что вы имеете в виду? — Амбросимов поглядел на нее с еле уловимой усмешкой.
— То, что все только начинается. Все закончится, когда найдут убийцу.
— К сожалению, даже если его найдут, в чем я совсем не уверен, Артема это нам не вернет, — произнес Амбросимов без всякой усмешки с искренней горечью в голосе. — Валерий, я хотел бы переговорить с вами как с продюсером о финансовой стороне фильма.
— Пока я еще не продюсер, а только консультант, но я к вашим услугам.
— Давайте встретимся завтра. Я не хочу надолго откладывать наш разговор, это очень важно.
— Что ж, давайте завтра.
Заиграла траурная музыка. Все замерли в ожидании. Потом один из чиновников произнес краткую дежурную речь перед закрытым гробом, заваленным свежими цветами. Снова заиграла музыка, сквозь звуки ее прорывались рыдания женщин, гроб стали медленно опускать в могилу. Когда все было закончено, скорбная толпа неторопливо двинулась к воротам. Ее стали осаждать журналисты, сумевшие пробиться поближе. Один молоденький корреспондент пытался брать интервью прямо на ходу, подбегая к каждой из известных личностей и направляя на нее телекамеру.