— У нас тут нет ни сверчков, ни тараканов, ни других насекомых, а на первом этаже живет большой рыжий кот. Поэтому ни мыши, ни крысы тоже не заводятся, хотя вообще в Москве их очень много.
— Но я о другом сверчке… — сказала Лариса.
— О каком же? — улыбнулась Вероника.
— О говорящем…
— Да, я знаю, сверчки поют и словно разговаривают. У них какие-то особые вибрации, напоминают иногда человеческий голос.
Лариса замолчала, подумав не без удивления, что у этой славной девушки на все готов ответ. Наверное, ее трудно чем-нибудь удивить. Вероника, Вика…
— У вас красивое имя, — сказала Лариса. — Если сокращенно — то Вика?
— Да, меня так многие зовут.
— Мою лучшую подругу тоже зовут Вика, только она Виктория.
— Очень приятно, что напоминаю вам о вашей лучшей подруге. Хотите что-нибудь еще?
— Спасибо… Все хорошо. Даже голова прошла.
— Наверное, это от кофе. У вас низкое давление…
— Да, может быть… — сказала Лариса, пытаясь изо всех сил вспомнить, как она попала сюда. — Знаете, это смешно. Сначала я почему-то подумала, что попала в тюрьму. У вас такие интересные шторы, будто решетки.
— Ну надо же! Кто бы мог представить, — Вероника даже всплеснула руками. — Если вам шторы не нравятся, их можно заменить.
— Не стоит. Я ведь уже поняла, что это не тюрьма. Потом мне показалось, что я в санатории…
— Вы почти угадали. Наша клиника действительно похожа на санаторий.
— Скажите, а где мой муж? — спросила Лариса. — Он придет ко мне?
— Ваш муж… — Вероника как-то замялась.
— Он опять в командировке? Да?
— Лариса, я позову сейчас Евгения Борисовича, он все вам объяснит! — торопливо произнесла Вероника и двинулась к двери.
— Нет-нет, не уходите. — Лариса задержала ее рукой. — Я не хочу быть одна… — И вдруг что-то тревожное и страшное вспыхнуло в ее сознании, пронзив резкой болью все ее существо. Яркий свет, очертания каких-то непонятных предметов, огромное пространство, залитое кровью, и чернота… Лариса вскрикнула, закрыла руками лицо и заплакала навзрыд.
— Не надо, не надо… — Вероника присела рядом с ней, очень осторожно дотронулась рукой до ее головы, ласково погладила по волосам. — Не надо…
Лариса продолжала безудержно рыдать, а Вероника только растерянно глядела на нее, гладила по голове, прижимала к себе и молчала…
— Так-так, — раздался приятный мужской голос. — Ну вот мы и пришли в себя. Это очень хорошо.
Лариса с трудом приподняла голову и сквозь слезы увидела перед собой худощавого мужчину с приятным лицом и аккуратными короткими усиками. В нем вроде бы не было ничего особенного, но весь его облик излучал какое-то удивительное спокойствие.
— Веронюшка, оставь нас ненадолго, — сказал он, с улыбкой поглядев на медсестру. — Только сначала принеси сигареты.
— Это… вы мне? — спросила Лариса.
— Конечно, вам ведь хочется закурить.
— А вы-то откуда знаете? — Лариса поглядела на него и снова всхлипнула.
— Догадался, — тихо произнес он и приложил палец к губам. — Я вообще догадливый.
— Вы — Евгений Борисович? — спросила Лариса.
— Да. Вы тоже очень догадливая. Еще меня называют Джеком Потрошителем, но это шутка. На самом деле я человек добродушный, никого не потрошу. Хотя и врач.
Глядя на него, Лариса вдруг перестала плакать, слабо улыбнулась и тихо спросила:
— А где я нахожусь? Как я попала сюда? Вероника обещала, что вы мне все объясните.
— Конечно, я все вам объясню, — ласково сказал Джек, глядя на нее. — Можете даже не сомневаться. Находитесь вы в частной психиатрической клинике, я — ваш лечащий врач, а привезли вас сюда ваши друзья, очень славные люди. Сначала господин Ермолаев созвонился со мной по телефону, потом вместе с очаровательной Викторией и доктором на своей машине доставил вас сюда.
— Я, кажется, так долго спала… А когда меня привезли? Сегодня или вчера? — спросила Лариса. — Просто ничего не понимаю…
— Ну, скажем, не вчера и не сегодня, а немного раньше, — загадочно произнес Джек.
— Значит, я здесь давно! — испуганно воскликнула Лариса. — Мне мерещатся всякие ужасы, у меня галлюцинации… Я сумасшедшая, Евгений Борисович? — Она попыталась приподняться, но как только оторвала голову от подушки, снова почувствовала тяжесть и боль в голове, нарастающий шум в висках.
— Да упаси вас Бог! Вы совершенно нормальный человек, просто вас мучает мигрень. — Джек взял ее за руку, осторожно нащупал пульс. — Лежите, ни о чем не беспокойтесь. Сейчас пройдет…
Лариса ощутила вдруг легкое покалывание, которое, словно слабый электрический ток, стало расходиться по всему телу. Ощущение было довольно странное, но приятное. В голове шум прекратился, пробежал легкий холодок, будто ветерком подуло, боль постепенно затихла и прошла. Перед глазами стала возникать чудесная картина — залитый солнцем песчаный берег, легкие волны с белыми кружевными гребешками, густо-зеленая поверхность моря искрится, словно по ней рассыпали упавшие с неба звезды… Тишина, покой, легкий шелест прилива… Потом все исчезло, и перед Ларисой снова появилось спокойное лицо Джека.