Мой верный друг
Мой верный друг
Потеряв двух любимцев с разницей в три месяца, которые были с тобой с ранних лет и являлись неотъемлемой частью твоей жизни, ты начинаешь угасать. Маленькая рыжая собачка, с теплым и ласковым взглядом, в одно утро твоего детства появляется в доме. Испуганно сжимается на руках и смотрит на восторженные детские глаза. А позже становится всеобщим другом и любимцем. Она похожа на родную тётушку, со взрослым и все понимающим взглядом. Почти восемь лет она радует и веселит тебя, подставляет пузо для почесывания и ходит с тобой в лес. Но в один миг она умирает. Когда тебя нет рядом. Рыжий и толстый. При первой встрече все глубже прячется в голубенький шарфик, а дома забивается под диван. Маленький, игривый и очень забавный. Он с первых дней полюбился всем обитателям нашей квартиры. Приходишь домой, а он лежит рядом с тобой и муркает. Или придешь, берешь его восьмикилограммовую тушку на руки, этот полосатый кладет свои лапы тебе на плечи, и ходишь с ним, ходишь. Но и он умер. Когда ему не исполнилось и пяти лет. Ему было плохо, когда никого не было рядом, ведь все домочадцы были на отдыхе за границей. И только со слов родителей узнаешь, как он проживал свои последние полтора часа, как мучился. И тогда единственным утешением будет являться лишь маленький робкий щенок. Да, он живет у бабушки, да, будешь видеть его только по выходным, но его закрытость так тянет, хочется уверить его, что тебе можно доверять. Получается. Доверяет и верит. И главное - любит. Приедешь на выходные, а малыш бежит к тебе навстречу. Хвост вот-вот открутится, а из глаз радостные искры посыплются. И лезет на руки, и лицо пытается облизать, а сам мокрый весь из-за дождей, лапы черные. А когда привязывать стали... Только подошел к калитке, а за ней уже веселое тявканье и цепь дзинькает. Смотришь, а собачонка под полтора метра подпрыгивает на месте, хвостом машет. Подходишь, а он все крутиться и вертится. И пузо ему надо почесать, и пообниматься надо, и облизать тебя с ног до головы. И пройти за его будку не дает, скачет и скачет. Отпустишь потом с цепи, а он как давай круги нарезать. Счастли-и-ивый... А кто отпускал, того поцеловать надо. И потом создается такая иллюзия - вроде собака здесь, а вроде её и нет. Крикнешь - «Филя!», и он тут как тут. Покружится вкруг тебя и опять удирать, с друзьями встретиться надо, пообщаться. И рад всем и всегда. Хоть будь ты «без каких-либо ценных моральных качеств!», да и вообще «любить тебя можно только по-родственному», он будет рад тебя видеть, словно ты какой-то нереальный человек! Может для него так и было. И вот однажды, после двухнедельной разлуки, едешь в деревню. Заходишь вместе с родными в лифт и слышишь: - Вынуждена вас огорчить, но ваша собачка умерла. - Барсик? - сразу вспоминается сынок рыженькой собачки, которому уже около восьми лет, и который при последней встрече был очень плох. - Нет, Филя. И тут все рушится. Как этот молодой пес, всеобщий друг, мог умереть?! Слезы катятся безостановочно при любом воспоминании об этом отзывчивом существе. И будут литься дальше, пока не заполнят пустое пространство где-то внутри, ту часть, которой он был. Перед глазами меняются картинки: как он в последний раз бежал с тобой в магазин, как соседского кота на гараж загнал, как шерсть дыбил, несчастный желтый мячик тормошил как ошалевший... И вот ты у калитки. Уже никто не встречает, возле будки пусто, и погода такая... подходящая - пасмурно и первый октябрьский снег. Стоишь, думаешь - «А ведь полтора года назад его не было, не родился даже. И сейчас нет. Уже никогда не будет. И лежит сейчас, мокнет, мерзнет». Пишешь все это и плачешь. Память душит. Будут другие и каждый сыграет свою роль. Но этот молодой озорник никогда не исчезнет из моей памяти.