– Отпусти меня.
– Тебе неудобно?
Ее глаза сверкали от ярости.
– Не играй со мной!
– Ты думаешь, это игра?
Ее ярость только усилилась.
– Да!
Он приподнял ее подбородок, и его рот накрыл ее губы в опустошительном поцелуе, который заглушил ее немой протест.
Кайла стиснула пальцы в кулак и неистово толкнула его в грудь, но все оказалось напрасно. Дуардо лишь на секунду оторвался от ее губ, а затем продолжил свое чувственное вторжение, не переставая ласкать ее до тех пор, пока она не застонала и не начала отвечать на его ласки.
Только почувствовав под собой матрас, Кайла поняла, что он отнес ее на кровать.
Искушение заставить его потерять самообладание было непреодолимым, и Кайла, подождав, пока Дуардо не начнет засыпать, начала свою собственную игру.
Легко, словно крыльями бабочки, она прикоснулась пальцами к его мускулистому животу, затем обвела контур пупка и спустилась ниже, туда, где находилось средоточие его мужественности. Нежно погладив его чувствительную плоть, она почувствовала, как он возбуждается.
На ее губах появилась мечтательная улыбка, но вдруг его сильные пальцы обхватили ее запястье.
– Думаю, тебе лучше остановиться. Месть оказалась чертовски приятной.
– Дорогой. – Ласковое слово, сорвавшееся с ее губ, было не чем иным, как насмешкой. – Я только начала. Что, не в силах это вынести?
Из его горла вырвался еле слышный звук… приглушенный стон или смешок?
Кайла сказала себе, что ей все равно. Дуардо отпустил ее руку.
– Только потом не говори, что я тебя не предупреждал.
Подмяв Кайлу под себя, Дуардо мощным рывком вошел в нее, и они, доведя друг друга до предела в этом первобытном эротическом ритуале, испытали состояние свободного полета.
Кричала ли она? Кайла ничего не помнила, кроме чарующей магии умопомрачительного секса и того, что за ним последовало.
Его руки нежно поглаживали ее тело, губы касались ее виска. Она не хотела двигаться, да и не могла.
С ее губ сорвался стон разочарования, когда Дуардо подхватил ее на руки, вынес из спальни и погрузился вместе с ней в ванну, наполненную теплой ароматной водой.
Кайла не стала открывать глаза.
– Это сон, правда?
– Гмм…
Все было просто великолепным: вода, мягкое полотенце, которым Дуардо вытер ее, удобная кровать, душистое постельное белье.
И руки, которые нежно обнимали ее, пока она спала.
– Вставай. Уже десять часов.
Кайла засунула голову под подушку – и застонала, когда подушку убрали.
– Разве? – пробормотала она. – Я думала, еще только девять.
– Поднимайся, – прозвучал знакомый мужской голос, и, перевернувшись на спину, она открыла глаза.
Дуардо выглядел отдохнувшим… и чертовски мужественным.
– Сначала завтрак, – протянул он, – а затем шопинговая терапия.
Подняв руку, Кайла откинула назад прядь волос.
– Я уже устала ходить за покупками.
– Благотворительный аукцион. Вечернее платье. Ты забыла?
– О, это настоящий ад…
– Возможно. Но сама по себе благотворительность очень достойное занятие. К тому же я уже обещал, что приду. – Он наклонился и положил руку на одеяло. – Спенс ждет тебя.
Кайла быстро позавтракала, и они сразу же поехали в больницу. Ортопед сообщил ей, что доволен тем, как идет процесс восстановления. У Джекоба, который, наконец, окончательно пришел в себя после наркоза, было хорошее настроение, и он искренне поблагодарил сестру за то, что она сделала ради него.
– Это уже входит в привычку; – сказала Кайла Спенсу, когда они вошли в один из бутиков в Дабл-Бэй.
К полудню они покинули торговый район, нагруженные яркими пакетами.
– Теперь домой? – устало спросила Кайла, уложив покупки на заднее сиденье «лексуса».
– Не совсем. Нам еще нужно заглянуть в ювелирный. Дуардо хочет, чтобы вы что-нибудь себе выбрали – из того, что он отобрал.
Возражать было бесполезно. Кайла знала, с какой целью все это делалось. Как жена Дуардо Альвареса, она должна соответствовать определенным ожиданиям.
Час спустя девушка уже рассматривала изысканные бриллианты во всевозможных оправах. Немного поразмыслив, она выбрала пару сережек, ожерелье и подходящий браслет.
– Мистер Альварес распорядился, чтобы я преподнес вам вот это. – С загадочным видом человека, готовящего сюрприз, ювелир достал бархатную коробочку и открыл ее.
Кайла взглянула на изящный кулон, серьги и браслет, и у нее внутри, словно все оборвалось.
– Откуда это у вас? – произнесла она не своим голосом.
– Мистер Альварес, кажется, приобрел этот гарнитур на аукционе. – Он благоговейным жестом коснулся украшений. – Ваш супруг передал их мне совсем недавно, чтобы я в случае необходимости укрепил камни в оправе.
Когда-то эти сапфиры принадлежали ее матери. Это был подарок Бенджамина на день ее рождения.
Ювелир, казалось, почувствовал ее беспокойство.
– Они вам не нравятся?
– Они очень красивые.
Это были любимые украшения Бланш. Вот только для чего Дуардо их купил?
– Кстати, мистер Альварес выбрал для вас еще кое-что.
Ювелир протянул Кайле брошь-часы, циферблат которых был обрамлен сапфирами и бриллиантами.
Кайла молча наблюдала за тем, как ювелир тщательно все упаковывает и вместе с сертификатами кладет в блестящий пакет.
Когда она вернулась домой, было уже почти пять часов. Узнав у Марии, где находится Дуардо, она решительно направилась в его кабинет.
Дуардо оторвался от столбиков цифр на мониторе компьютера, повернулся в кресле и, увидев воинственный блеск в глазах жены, приготовился к ссоре.
– День прошел удачно?
Его мягкий тон лишь помог Кайле укрепиться в своем намерении.
– Я хочу тебя поблагодарить. – Она помедлила. – За сапфиры. За часы. – Ее голос звучал слишком вежливо. – В них жене миллиардера будет не стыдно появляться в обществе.
Дуардо откинулся на спинку кресла и пристально посмотрел на нее.
– У тебя появилось отвращение к драгоценностям?
Ее глаза метали молнии.
– Нет.
– Тогда я не вижу, в чем здесь проблема.
– А тебя не волнует, что я вижу?
– Нисколько.
Ей захотелось его ударить, но она сумела сохранить ледяное спокойствие.
– Ты купил драгоценности моей матери.
Он немного прищурился.
– Да.
– Почему?
Дуардо поднялся.
– Тебе так важно это знать?
– Да, черт побери. – Она посмотрела на пресс-папье, лежащее на столе, мысленно взвешивая его.
– Не стоит этого делать. – За обманчивой мягкостью крылась угроза.
У нее в голове роилась куча противоречивых мыслей, и Дуардо прочитал каждую из них на ее лице.
– Ты заслуживаешь иметь драгоценности твоей матери.
Она все еще не верила ему. Не могла верить.
– Значит, ты планировал снова на мне жениться еще тогда?
Его взгляд посуровел.
– Это никогда не подвергалось сомнению. Кайла вскинула подбородок.
– А мой отец? – Она не могла больше сдерживаться. – Это ты спровоцировал его падение?
– Бенджамин сам себя погубил.
У нее внутри все клокотало от гнева, но Дуардо намеревался использовать это в своих целях. Запустив руку в ее волосы, другую он положил ей на талию и привлек к себе.
Не успела Кайла и слова произнести, как он накрыл ее губы своими, вторгся языком в глубь ее рта и продолжал эту сладостную пытку до тех пор, пока не почувствовал, что она сдалась, пока не услышал приглушенный стон отчаяния, вырвавшийся из ее горла.
Когда Дуардо наконец отпустил девушку, он обнаружил, что ее глаза затуманились, а губы, припухли от поцелуев… и устоял перед искушением довести дело до конца.