— Я все понимаю. Но это всего лишь я.
Я смотрю на нее. А потом медленно снимаю футболку. Нелли скользит взглядом по моей груди и включает воду в одной из раковин. Я сую голову под кран.
— Ой!
Вода так горяча, что я резко дергаюсь и ударяюсь головой о кран.
— Сорри, — Нелли крутит ручки и мягко толкает меня снова под струю. На этот раз терпеть можно.
— Знаешь, кем тебе ни за что не надо становиться? — говорю я. — Парикмахером!
Но Нелли или не отвечает, или мне не слышно ее из-за льющейся воды. Ну и плевать, все равно Нелли вряд ли бы стала парикмахером. Зачем ей тогда весь этот русский с японским? Да и родители ее наверняка перестали бы с ней разговаривать. Очень живо представляю себе, как Фицмартины встречаются со старыми друзьями и на вопрос: «Как поживает Нелли» им приходится отвечать: «Она учится на парикмахера». Друзья сочувственно улыбаются, мистер Фицмартин поспешно добавляет: «У лучшего мастера страны», миссис Фицмартин уточняет: «У него обучаются только самые одаренные», а друзья улыбаются еще более сочувственно.
Нелли закрывает кран и поднимает мою голову.
— Давай, садись вот сюда. — Она показывает на толчок.
Вот спасибо, теперь мне придется еще и волосы красить, сидя на унитазе. Нелли закрывает за собой дверь кабинки, встает передо мной, достает из кармана расческу и принимается расчесывать мне волосы. Она тянет и рвет их.
— Ой!
— Прости!
Но аккуратнее не получается.
— Ой!
Нелли раздраженно вздыхает.
— Сиди спокойно, я почти закончила!
Я терплю эту пытку еще какое-то время, а потом отталкиваю Нелли. Она отлетает на дверь кабинки.
— Эй!
— Хватит! — я провожу рукой по волосам. — Больно же!
— Ладно, — Нелли берет в руки краску. — Поглядим-ка.
Она читает инструкцию на упаковке и что-то про себя бормочет. «Отлично». Раскрывает упаковку, достает бутылочки побольше и поменьше, секунду рассматривает их, навинчивает маленькую на большую и встряхивает. Она проделывает все это так профессионально, что я уже надеюсь на лучшее.
Отведя душу, Нелли открывает верхнюю бутылочку и просит меня наклониться вперед. На моей голове вдруг оказывается что-то холодное, слышны странные чавкающие звуки. Если кто-нибудь сейчас войдет в туалет, то решит, что тут у кого-то большие проблемы с пищеварением. А вообще-то, все действия Нелли на моей голове даже приятны.
— Зачем ты придумала этого Язона?
Нет, все-таки не слишком приятны.
— Я не придумала, я встретила его в автобусе! И он вправду участвует в конкурсе песен Элвиса!
— Ну конечно.
Нелли так царапает ногтями мою голову, что мне больно.
— Никаких конечно, это правда! Ты сама увидишь в Грейсленде!
Нелли смеется.
— Ну конечно.
Я не успеваю ответить, как она говорит: «Готово», и я выпрямляюсь.
Нелли опрокидывает коробочку и трясет ее.
— Тут еще что-нибудь есть? — Из коробочки выпадают маленькая упаковка и бутылочка. Нелли поднимает их. — Пластиковая шапочка и бальзам для волос.
Она надевает шапочку мне на голову.
— Теперь все должно впитаться. Через тридцать минут мы сполоснем волосы и промоем кондиционером.
Нелли открывает дверь кабинки и выходит. А я остаюсь сидеть на унитазе.
— Но я же не могу так выйти!
— Конечно же, можешь!
— Нет, это будет выглядеть ужасно!
— Да ты по-любому выглядишь ужасно!
Спасибо, утешила. Я захлопываю дверь перед носом Нелли и закрываюсь.
— Увидимся через тридцать минут!
— Я не собираюсь тут дожидаться, пока ты соизволишь выйти. Я не твоя мамочка!
— И слава богу!
Я слышу, как Нелли уходит. Супер, теперь придется полчаса сидеть в туалете. Вообще-то у меня большой опыт в этом деле — раньше в школе я всю большую перемену сидела в туалете, чтоб никто не заметил, что со мной никто не играет.
Честно говоря, я такие штуки проделываю и сейчас. В общем, я снова там, где и должна быть. Никакой разницы, сидеть в туалете в немецкой школе или дожидаться полчаса неизвестно чего, не собираясь в туалет, на унитазе в Америке. И то, и другое скучно донельзя.
Вдруг раздаются голоса и шаги. Кто-то дергает ручку кабинки. На помощь! Но дверь крепко закрыта. Хлопают двери соседних кабин. Кажется, снаружи образовалась очередь, я слышу возмущения тем, что туалетов мало. А потом кто-то снова дергает ручку моей кабинки и говорит: «Она сломана?» Я еле удерживаюсь, чтобы не сказать «Да».
— Там ноги! Там внутри кто-то есть!
Я поднимаю ноги, но поздно. Кто-то стучит в дверь.