- Ничего, сударь, я думаю, вы меня быстренько нагоните. Вспомните нашего прекрасного барда, поэта и композитора, настоящего Народного...
- А при чём тут Владимир Семёнович?
- А притом, что заведение на Канальчиковой даче он посещал неоднократно. И я всё чаще прихожу к выводу, что именно там наш любимец написал самые лучшие свои произведения.
- Теперь я в этом нисколько не сомневаюсь.
- Не смейтесь, сударь, но это действительно так. Здесь он прекрасно ел, соблюдал режим и вполне мог отдохнуть от надоевших фанатов и навязчивых друзей.
- И затем садился за стол и начинал писать о главвраче Маргулисе, державшем за спиной штепсель от телевизора. Так что ли?
- Приблизительно так, сударь. А у вас есть другие варианты?
- Пока нет, но при чём тут я?
- А вы, сударь, тоже быстро "въедете" в эту доброжелательную колею, и вскоре весь мир будет восторгаться вашими шедеврами!
- Судя по Владимиру Семёновичу, ему, наоборот, всегда хотелось из этой колеи выбраться... и как можно скорее. А моими шедеврами, как мне кажется, будет восторгаться только Маргулис и, может быть, несколько его ассистентов.
- Что-то не пойму я вас, сэр.
- А что тут не понимать: всё ясно... как пасмурный день в Питере. Просто-напросто я был знаком с некоторыми психиатрами.
- И что же?
- А то, что ни один из моих коллег не казался мне нормальным человеком. Видимо, с годами общение с больными людьми всё-таки накладывает свой неизгладимый отпечаток и на психиатров.
- Как вам не стыдно, сударь, так отзываться о своих коллегах.
- Оооо, мой юный возмущённый друг, вы бы послушали, что эти самые коллеги говорят о нас, хирургах. Через каких-то пять минут у вас завяли бы уши и провалилась спинка носа.
- Неужели специфика работы способна навеять на человека такой утрированный чёрный юмор?
- Почему же юмор? В этом, как мне кажется, есть рациональное зерно.
- Какое, сир?
- Дело в том, что хирурги всегда копаются по горло в крови.
- И что же?
- Очень высок процент заражения синдромом приобретённого иммунодефицита, сифилисом, раком, и другими "весёлыми" заболеваниями.
- Я думаю, государь, необходимо предохраняться и... всегда работать в перчатках и прочих атрибутах защиты.
- Сколь верёвочке не виться, мой друг... Хотя в чём-то вы, наверно, правы, дружок. Когда весь мир работал в марлевых масках, люди были спокойны за асептику. А вы знаете КПД этой маски? - всего 4%. И, несмотря ни на что люди верили, что они защищены. Психологическая подготовка - огромная сила!... И не только в медицине - в спорте, в армии...
- У меня нет никакого желания продолжать этот диалог, сударь.
- К счастью, дружище, на сей раз наши желания полностью совпадают. Поэтому мне не остаётся ничего иного, как пожелать вам прекрасных сновидений.
- И вам того же, мин херц.
Диалог № 6
- Как быстро меняется наша жизнь, монсеньор. Кажется, ещё вчера мы были совсем молодыми и с уважением посматривали на пожилых людей, ловя на лету каждое их слово.
- Да, старина, всё меняется. Сегодня молодые смотрят на нас безо всякого уважения и почтения, явно намекая на то, что мы с вами уже давно отработанный материал, готовый лишь для сдачи анализов...
- И для материальной помощи своим гениальным чадам. Но как мне кажется, сударь, мы были намного скромнее и более самостоятельнее.
- Хитрый воздух "свободы" и "независимости", мон шер, сыграл злую шутку с нашей современной молодёжью. По отношению к старшим - и даже своим родителям - у них сейчас самый настоящий беспредел, вернее, как когда-то сказал Эмиль Золя, "наступил период деградации личности и наследственности". Правда, для поголовно пьющей России это далеко не феномен... хотя он характерен для любой страны, переживающей переходный период - если сказать честно, то лично я не помню в России периода, который был бы не переходным. Сейчас молодёжь разговаривает с нами как с равными или даже с младшими, считая себя всезнающими и весьма опытными людьми. Эти ребята схватывают всю "муть" буквально на лету; могут в любой момент наорать на родителей, считая это нормой поведения. По существу они всё делают vice versa - наоборот. А так как этим молодым людям уже по 25-30 лет, то это является далеко не возрастным негативизмом, которым обычно страдают 14-16-летние подростки.
- Американизация, милостивый государь. Там все разговаривают так уже давным-давно.
- Не-е-е-т, мой дорогой, просто они забыли добрые старые времена. Они забыли о самом обыкновенном кольте, который в Америке был когда-то символом мира и согласия. Но ничего, три дня войны приведут их в чувство и сделают настоящими взрослыми людьми. После этого "детишки" станут необычайно тактичными и чрезвычайно вежливыми. Мне бы очень хотелось, чтобы у нас почаще показывали прекрасный советский кинофильм "Живые и мёртвые", снятый по роману Константина Михайловича Симонова.