- В каком смысле?
- В самом прямом. Я же тебя не вижу и не чувствую, но практически всегда с тобой разговариваю.
- Это всего лишь одна из функций нашего мозга, сударь.
- Ты, наверно, хотел сказать: моего мозга? Но в таком случае - при патологических состояниях моего мозга - я могу увидеть то, что здоровому мозгу неподвластно... а тем более - любому суперсовременному роботу, названному в миру ЭВМ или компьютером.
- В данном случае, мин херц, я говорю обо всём человечестве.
- Хитрец... Изворотливость ума - одна из отличительных черт внутреннего голоса, который в трудную минуту обязательно всё свалит на тебя.
- Как это жестоко и не благородно, сударь... Да как вы смеете так думать о своём лучшем друге и товарище?!
- Интересно, с каких это пор ты стал для меня лучшим другом и товарищем? Что-то не припомню, чтобы я об этом когда-то говорил.
- А об этом не говорят, милорд. Это подразумевается само собой.
- Можете говорить что угодно, но этого я вам ещё не говорил.
- Так скажите же, наконец!
- Думаю, ещё рановато.
- Не хотите ли вы сказать, уважаемый, что намерены объявить об этом на смертном одре?
- А вы становитесь удивительно прозорливым, мой друг, особенно когда речь заходит о вашем значении. Знаете, чем это попахивает?
- И чем же, позвольте вас спросить?
- Шизофренией... Да-да, обыкновенной шизофренией - это когда в одной комнате замечательно уживаются такие, к примеру, личности как Спартак и Красс, Ленин и Колчак, Гитлер и Сталин... и любой человек со своим аномальным "Я".
- Это почему же, милостивый государь?
- Как только мы с вами полностью уживёмся и перестанем дискутировать, обо мне сразу же заговорят, как о шизофренике.
- Нелогичность нашего русского поведения матушка Европа отмечает уже на протяжении трёх веков, и, тем не менее, Россия продолжает жить-поживать и...
- ...Дерьма наживать! Но не процветать, друг мой. Эдвард Радзинский, наш великолепный знаток всей закулисной кухни дореволюционной России, неоднократно отмечал, что все великие начинания в нашей стране обязательно приводили к противоположному результату, так как мы всегда проводили нашу политику методом "кнута и пряника". Вначале мы отменяем крепостное право, а затем подавляем все крестьянские восстания. А террор у нас присутствовал во все времена, невзирая на верховную власть: террор народовольцев - наших пионеров терроризма, царский террор к тем же народовольцам, белый террор - белогвардейский, красный террор - ленинский, с 1937 года - сталинский, с хрущёвской "оттепели - террор по отношению к инакомыслящим... и так далее. Мы привыкли в корне уничтожать то, что сами и порождаем. И самое главное, всё это время мы душим не тех, кто этого по-настоящему заслужил, а тех, кто может помешать нашим амбициозным и властолюбивым замыслам. Так - с 1917 и по девяностые годы прошлого столетия - у нас к власти приходили только одни уркаганы, прохиндеи, бандиты, предатели и тому подобное. Один, мягко говоря, "напроказничал", а отвечать своей головой приходится миллионам.
- И что же вы предлагаете, милостивый государь?
- Я думаю, что к разрешению данной проблемы ближе всех находится ныне действующий президент России, который постоянно советует нам во всех спорных вопросах отталкиваться только от действующего законодательства. Иначе все будут ходить в обиженных, оскорблённых и униженных, - начиная с олигархов, по году протирающих свои штаны от Версаче в Матросской Тишине и Крестах, и заканчивая последним бомжем, "случайно" задержанным нашей доблестной милицией, рьяно наводящей общественный порядок после очередного выступления президента.
- Я сомневаюсь, милорд, что, опираясь на наши законы, вы сможете добиться значительных успехов на этом поприще.
- Согласен, согласен... А вы можете предложить что-то новенькое? Может быть, вы нашли новый стимул для нашего исстрадавшегося народа и наконец-то решили претворить его в жизнь?
- А зачем же мне его искать, мин херц, когда все постулаты исторического развития человечества давно известны всему миру... кроме нас. Нам же надо всё сразу, не дожидаясь десятилетиями и мгновенно перескакивая через все Великие Депрессии.
- Таким уж создал нас Всевышний... и никуда от этого не деться. А что вы можете сказать о российской терпимости, мон шер?
- Я согласен с мнением большинства, сударь, что в смысле времени наша терпимость бьёт все рекорды. Но терпим-то мы не от великого ума, а от своей бездеятельности. Русский народ трудолюбив и умён, но без царя (тем более - в голове) - это не народ, а какое-то скопище горе-разбойников, готовых повесить на первом же попавшемся суку любого встречного-поперечного. Вот если нам прикажут, тогда мы пойдём вперёд - или назад - и "как один умрём в борьбе за ЭТО". А за что Это - до сих пор никому не понятно. Недаром выражение "без царька в голове" у нас издревле в почёте. А о чём это говорит? - это говорит о том, что принимать правильные решения у нас могут единицы, которые в настоящее время и оказались, так сказать, на коне - во всех смыслах. А остальные 90% россиян так и носятся из стороны в сторону, не зная где остановиться и за что ухватиться. Они голосуют то за баркашовцев, то за жириновцев, то ещё за кого-то. Два из трёх ныне живущих поколений до сих пор не научились жить без "ведущей и направляющей силы". А вот американцы живут без всяких направляющих уже триста лет и вполне этим довольны. Правда, их ограниченность, распущенность и поверхностность ума поражает даже самых обыкновенных российских граждан.