Зря. Раньше я бы с удовольствием продолжил знакомство. Сейчас – нет. Какая бы ни была тяга к ней, пару я предать не могу. Не имею права.
Автобус трогается, а за мной раздается грохот, скрежет металла и звон стекла.
– Да ладно! – выкрикиваю я.
В заднице моего внедорожника торчит второй, не хило так собрав багажник и бочину.
– Коваль, у тебя глаза панелями обшиты?! – ору с раздражением.
Зверь взбешен вместе с человеком. С той лишь разницей, что я хочу оторвать одному товарищу кривые руки и ноги, а зверь тянет меня по направлению удаления автобуса. Требует следовать за девчонкой.
– Ты куда смотрел? – спрашиваю я, приближаясь к автомобилям.
Коваль с трудом открывает водительскую дверь – выдавливает ее, упираясь ногами и руками.
– Да я сам не понял, как это произошло. – Он выходит, стряхивает с брюк и рубашки осколки стекол. – Собака бросилась прямо под колеса, ну я и дернул рулем.
– Какая, в задницу, собака? – Я крутанулся вокруг себя.
– Да, черт, ее знает. – Коваль повторяет за мной действие. Хмурится, осматривается еще раз. – Серая собака. Высокая, – рукой показывает высоту от земли. – Да я тебе клянусь, была собака, – оправдывается он. – А сам-то что стоял посередине дороги? На обочину съехать не мог?
– Ты с больной головы на здоровую не перекладывай, – огрызаюсь я. – Что делать будем?
Солнце беспощадно напекает затылок и шею, в носу свербит от вони жженых покрышек, и зверь продолжает тянуть из меня жилы.
«Моя, – пробивается сквозь рычание. – Пар-р-ра».
– Тихо! – одергиваю сам себя.
– Да я вообще молчал, – отзывается Коваль, осматривая повреждения. – Ну, друг, должен буду. Что я могу еще тебе сказать в этой ситуации. Сейчас договорюсь. – Он достает из салона автомобиля телефон. – Быстро сделают.
Зверь не затихает, пока я не возвращаюсь мысленно к девчонке.
Кто же она такая?.. Не волк и не вампир, но что-то есть в ней сверхъестественное, нелюдское.
– Коваль, – пытаюсь привлечь внимание друга, пока он в красках расписывает мастеру повреждения.
– Ща, – вскидывает ладонь и продолжает.
– Илья! – Я вырываю из его рук телефон и сбрасываю вызов. – Ты ничего не чувствуешь? – спрашиваю я.
– Чувствую, – огрызается он. – Что ты идиот. Я же разговаривал, на хрена телефон забрал?..
– Я серьезно. Совсем ничего?
Коваль оставляет попытки вырвать телефон и принюхивается.
– Нет, – отвечает он. – Ничего.
– Значит, показалось. – Я возвращаю телефон другу. – Договаривайся. И мне нужна твоя услуга, – добавляю, пока Илья педантично стирает отпечатки моих пальцев с экрана телефона.
Коваль, как никто, умеет собирать информацию. Если кому-то в стае нужно найти человека или нелюдя, в первую очередь стоит обратиться к Илье. При первой встрече он может показаться беспардонным, совершенно несерьезным, но это обманчивое впечатление. Самый въедливый и скрупулезный из всех, кого я знаю.
– Мне нужно пробить кое-кого, – говорю, когда Коваль заканчивает разговор. – Только я сам к тебе приду ознакомиться. И, Илья, это только между нами. Никому, даже Альфе.
Несколько последующих часов мы проводим за решением проблем с ремонтом. А я ведь ехал домой, хотел спокойно поговорить с Лесей. Обсудить. Помириться.
Вхожу в дом, внимательно прислушиваясь к происходящему и пытаясь понять настроение моей волчицы. Она дома – уже радует. Гремит чем-то на кухне, и пахнет вкусно. Неужели, я не остался без ужина?
– Привет. – Леся выходит мне на встречу и смотрит так же настороженно, как и я. – Сильно расстроился? – спрашивает с виноватой улыбкой. – Я уже слышала про вас с Ковалем, – тихо смеется, ожидая моей реакции.
– Нет, не сильно, – отвечаю я и прислушиваюсь к себе. Что-то изменилось.
– Ужинать? – предлагает волчица.
– Да, я голоден.
– Вот и хорошо.
Леся подходит, мимолетно целует меня в губы и возвращается на кухню. Но и этого поцелуя хватает для того, чтобы зверь встрепенулся внутри, огрызнулся на волчицу, запрещая приближаться.
– Переодевайся, – доносится из кухни.
– Да, – отвечаю невпопад и набираю Ковалю СМС.
«Нашел что-то?» – спрашиваю я.
«Пока ничего особенного», – читаю через секунду.
«Информация нужна срочно», – печатаю подрагивающими пальцами, зверь не дает мне сосредоточиться.
«Понял», – прилетает лаконичный ответ.
Едва сев за стол я понял, что никакого примирительного разговора у нас не получится. И дело не в Лесе, дело во мне. Каждая ее фраза вызывает у меня раздражение. Так бывает, когда мне врут. Но это же Леся…