И я, и сотрудник Новой Почты тоже насквозь промокли. Я звала своего Ланцелота «Кис-кис, вернись! Кис-кис!», а он будто меня не слышал.
— Станьте под навес, — сказал приемщик и, взяв меня за руку, оттащил от дерева. — Это дело для настоящих спасателей! Только я сегодня работаю без бурундуков!
Он такой забавный, — подумала я, рассматривая, как от асфальта отскакивают большие капли воды.
Приемщик скрылся за железными воротами ненадолго. Он вернулся, как настоящий герой — в одной руке был раскрытый красный зонт, а в другой огромная металлическая стремянка. И что немаловажно, мокрая футболка облепила спортивный торс с упругой накаченной грудью. Я на некоторое мгновение даже про кота забыла!
— Возьмите зонт, — его голос вернул меня к действительности.
Мы вдвоем подошли к старому тополю, где жалобно мяукал мой Ланцелотик. Я стояла под зонтом в ожидании чуда, и это произошло — приемщик Новой Почты снял с дерева испуганное животное, как настоящий спасатель. Он передал его мне в руки, и мы стояли под одним зонтом, а вокруг шумел дождь, но мы его словно не слышали.
прозаические миниатюры, 15.09.2013 14:24
Когда-то я бегала по двору в розовом платьице. Просто так носилась, как ветер, туда-сюда, и не было мне дела ни до чего. Солнце ласково улыбалось, и его длинные полупрозрачные руки-лучи трогали распускающиеся бутоны пионов. Они умопомрачительно пахли, и этот запах беззаботного детства я ощущаю каждый раз, когда слышу пение птиц. – Ласточек в весеннем небе.
В тот день они вели себя не так, как обычно. Их голоса показались мне тревожными. Я даже остановилась и, подняв голову вверх, попыталась представить, о чем они щебечут.
Маленькая красивая птичка будто повисла в воздухе. Ее крылья без остановки то поднимались, то опускались вниз, а она при этом не двигалась с места. Другие ласточки чирикали и кружились надо мной, и я словно слышала их призыв о помощи. «Помоги» – так отчетливо доносились их звонкие голоса, что я кинулась на помощь, не имея ни малейшего представления, что нужно делать.
У крыльца, где ласточки свили гнездо, во всю цвела черемуха. Черемуха и пионы! Незабываемый запах весны!
Не долго думая, я взобралась на дерево. Ласточки все не умолкали. Вцепившись обеими ручонками в шершавую ветку, я поползла по ней. Бесстрашно! На полпути я остановилась, почувствовав, что ветка клонится к земле. Но мне так хотелось дотянуться к трепещущей птичке, что я поползла дальше.
Сделав одно неловкое движения, я едва не оборвалась. Но желание помощь было настолько велико, что я совсем не боялась свалиться с дерева.
Ласточка заметила мое присутствие. Мы поравнялись. Только она по-прежнему висела в воздухе, а я еще кое-как держалась на ветке. Ее черные глазки смотрели на меня, и почему-то казалось, что ей страшно. Мне захотелось поймать ее, погладить, пожалеть. Я протянула руку и позвала ее «Не бойся, иди ко мне».
Моментально другие ласточки затихли, опустились на бельевую веревку и стали внимательно за нами наблюдать. Я почувствовала их жгучие взгляды, и меня бросило в жар, когда подо мной все-таки хрустнула ветка. Но прежде чем упасть я увидела, как маленькая черно-белая птичка полетела.
Я сидела под черемухой и не спускала глаз с ее плавного полета. Она парила над нашим двором, то поднимаясь выше к облакам, то опускаясь ниже и пролетая над моей головой. Я терла ушибленную коленку и радовалась, что птичка научилась летать. А она все кружилась, кружилась и пела «А хочешь, полетим вдвоем?!».
прозаические миниатюры, 27.09.2013 23:38
В декабре 1852 года, когда Луи-Наполеон получил титул императора, я вернулся в Париж. И, как и пять лет назад, я по-прежнему любил прогуливаться пешком. В первый же вечер я решил проведать старые, но незабываемые уголки города.
Улица Лаффит изменилась до неузнаваемости, но я не мог не узнать то место, где однажды прочел объявление о распродаже мебели и личных вещей Маргариты Готье. Я шел, задумчиво опустив голову, и ноги сами привели меня к дому № 9 по улице д’Антэн.
Кружился белый пушистый снег. Детские радостные крики доносились отовсюду. Я остановился и, закурив, стал рассматривать окна. Не знаю, что именно двигало мной в тот момент, но я решил подняться по ступеням и постучать в дверь той же самой квартиры.
Когда мне открыли, я замер на пороге, не находя в себе сил произнести ни единого слова. Передо мной стояла красивая молодая женщина в оливковом платье, подчеркивающем достоинства стройной фигуры. Она поздоровалась со мной, заметив мою рассеянность. Ее голос был чарующий, будто пели ангелы. Я бесстыдно любовался ее красотой, а она сверкнула искорками небесных глаз, отчего я еще больше впал в несвойственное мне состояние неловкости.