- Эй ты, коза драная! Если ты, б…, еще раз бросишь трубку, я тебя найду и объясню популярно, как себя следует вести с клиентами, - все тот же, но уже обозленный голос.
- Прекратите орать, - шиплю в трубку разъяренной коброй. – Если еще раз позвоните, я заявлю в полицию.
Нажимаю отбой и выскакиваю из автобуса на остановке рядом с поликлиникой. Прием до обеда проходит в нормальном темпе: по номеркам все явились, сложных ситуаций нет. Троих выписала с больничного, остальным назначила повторный прием. Пора на обед!
Еще со времен практики имею железное правило: выключать телефон на время работы. Был у нашей группы руководитель, которого мы за глаза звали «Большой босс» - врач от Бога, его занятия мы никогда не пропускали. Так вот он терпеть не мог, если у кого-то во время обхода и приема звенел или хотя бы зудел мобильник.
Зато в кафешке за столиком можно полистать новости и глянуть пару фоток Со Хена, как же я скучаю! Ого! Куча входящих с незнакомых номеров. В медцентре предупреждают, что нужно со мной связываться до девяти утра или после пяти вечера, так что вряд ли эти звонки по их рекомендации. О, снова звонок с чужого номера.
- Алло…
- Геля? – мужской голос, не тот, что утром.
- Да…
- До тебя не дозвониться. Видать профессионалка, раз так востребована. Ну, теперь-то освободилась? Давай бегом, такси оплачу, а то мы с другом заждались. Пиши адрес… Платим за двоих, не переживай! – нетерпеливо частит в трубку.
- У вас два ребенка? – пытаюсь сориентироваться.
- Чегоооо? – недоуменно тянет собеседник.
- Ну, консультация нужна по двоим детям? – осторожно уточняю.
- По каким детям? Какая консультация? Это у тебя игры такие? Или конспирация? Ты давай пошевеливайся, а то мое терпение лопнет и вызову другую девочку, не такую загадочную. Деньги потеряешь – сама будешь виновата.
- Извините, наверное, вы ошиблись.
- Чего это ошибся? – возмущается мужик, шурша чем-то в динамике - в газетке твой номер и реклама «делаю все, можно втроем».
- Никакого объявления я не подавала, тем более с таким содержанием!
- Да ну тебя!
Глава 10.
Звонок прервался, а я так и сижу, уставившись невидящим взглядом в стол. Кажется, я понимаю, что происходит: кто-то разместил рекламу от моего имени в соответствующем издании, и теперь мне названивают мужики с требованием интимных услуг.
Путем недолгих логических рассуждений прихожу к выводу, что сделать это мог только бывший. Декорирование стен подъезда, скорее всего, тоже его рук дело. Что самое поганое, ни поймать, ни доказать его участие во всем этом практически невозможно. И что теперь делать? Логичнее всего либо не принимать звонки с незнакомых номеров, либо сменить симку. Может, остановиться на первом, ведь через пару-тройку недель я собираюсь уехать в другую страну, значит, мне в любом случае придется обзаводиться там другим номером.
Какой же поганец! Конечно, после всего, что он вытворил в Корее, удивляться ничему не стоит, но все равно поразительно, до чего может дойти озлобленный человек. Есть расхотелось совершенно, выпила только кофе, а остальное так и не тронула. Вторая половина рабочего дня прошла как в тумане. Пациентов было немного, медсестра – пожилая женщина, опытная и всегда спокойная – видя мое состояние, взяла на себя большую часть работы. По окончании приема, разбирая карточки, она встревожено поинтересовалась:
- Лина, у тебя все в порядке? Не заболела? Как с обеда пришла, так будто подменили.
- Ничего страшного, Валентина Андреевна, голова разболелась. Поеду домой, отлежусь, завтра буду в норме. До свидания!
- До свидания… Береги себя, деточка.
Еду в автобусе с отчаянием слушая, как зудит телефон в сумке. Звонки сыплются один за другим. Наверное, все же лучше сменить номер, иначе так и буду дергаться и переживать. Забежала в салон сотовой связи рядом с домом, купила новую симку, тут же поставила в телефон. Только не забыть вечером предупредить Со Хена о смене номера.
Прохожу мимо соседок, сидящих у подъезда на скамеечке, здороваюсь. Обычно такие приветливые старушки сидят, поджав губы, смотрят с осуждением и, особо не заботясь о том, что я услышу, рассуждают: «Хорошо, Василиса Артемьевна не дожила до такого позора, внучка – проститутка. А прикидывалась приличной». Вот так просто, словно не знали меня с пеленок, решили, что раз на стене написано, значит, так и есть. Глотая слезы обиды, спешу укрыться в подъезде, пробегаю как можно быстрее мимо разрисованных стен, трясущимися руками открываю дверь. Захлопнув створку, приваливаюсь к ней спиной и сползаю на пол, слезы сыплются из глаз, никогда еще мне не было так обидно. Оказывается, так легко растоптать репутацию человека. И ведь не пойдешь же им объяснять, как все есть на самом деле.