– Да хоть бы сам женился, хоть бы его образумили, мне бы спокойнее стало, что он под присмотром, – продолжила причитать Нина Владленовна. – На работу бы устроился. А так – я себе ночных смен возьму, а не возьмешь ночных… на какие шиши жить будем? Как на пенсию идти? Если бы за то, что я на двух работах всю жизнь работаю, две пенсии бы платили… Всю жизнь я на двух работах, а он у меня как беспризорник. Может, образумится? Пожалеет свою мать старую.
– Гена у Вас не маленький, чтобы образумиться, – возражает мама. – Это я от своего еще жду, что он образумится, а Ваш – здоровый лоб, а Вы с ним, все как с маленьким.
– Лоб, может, и здоровый, а ума в нем нет. Ветер. Сейчас вся молодежь такая. Вроде, смотришь – взрослый, а на самом деле – бестолковый. Нас не так воспитывали. Война началась – все взрослыми стали. Что и будет из наших детей? То какая-то перестройка, то реформы, а лучше-то и не становится, только хуже… Так что, давай, Верочка, приходи ко мне на юбилей вместе с мамой (это про мою бабушку).
Нине Владленовне исполняется пятьдесят. А мне скоро будет пять. Она старается казаться веселой, но ей грустно. Не об этом она мечтала, когда ехала в город, прижимая к коленям чемоданчик, или когда дышала весенним воздухом на балкончике в общежитии техникума, сто лет назад.
А я стараюсь выглядеть грустным, потому что устал стоять на одном месте и хочу, чтобы мама это заметила, но мне на самом деле весело, потому что грузовик везет гору песка и смешно фурчит. Вот такая между нами разница.
Я покажу вам трех разрушительных демонов, которые нужно найти в себе и уничтожить, пока они сами не сожгли вас изнутри.
Смотрите. Слушайте.
Первый демон – плачущий ребенок, который сидит на корточках и всхлипывает, но если поверить ему и подойти ближе, чтобы пожалеть его и заглянуть ему в глаза, то он оскалится, и вы увидите, что в его глазах – тьма. Она вас парализует, и отвести взгляд не сможете. Тогда вы поймете, что это не ребенок, а демон. Запомните этот мрак навсегда, и имя ему – Боль. Вы можете его увидеть каждый раз, когда кто-то не оправдывает ваших ожиданий.
Второй демон – уродливый карлик. Он прячется в комнате за занавесками и что-то бормочет. Не пытайтесь разобрать его слов – иначе вы не сможете перестать его слушать. Если одернете занавеску, то он покажется вам жалким, настолько, что вам стыдно станет глядеть на него, но коль скоро вы это уже сделали – вы почувствуете тревогу. И теперь, где бы вы ни были и что бы ни делали, вам снова и снова будет казаться, что колыхнулась занавеска и вы опять слышите его шепот. Этот демон появляется, если вы не оправдываете ожиданий других, а имя его – Страх.
Про третьего демона я расскажу позже, он самый жуткий, а пока я хватаю за горло двух первых, мы боремся, но я узнал их имена и умею отличить их. Я почувствовал свою силу и сбрасываю их вниз. Они летят с жутким криком, а мой воздушный шар, едва не разбившись о землю, поднимается выше.
Я не вырасту тем, кем бы хотела моя мама, и не получу от нее того, что я так хотел бы, но я простил ее, а теперь моя дорога уходит в другую сторону. Мои демоны хорошо прятались, я долго искал их. Провожая их взглядом, я замечаю, там, внизу, мальчика, лет десяти. Да это же я! Как мы далеко друг от друга, и какой долгий путь ему-мне предстоит проделать, чтобы найти свой воздушный шар и подняться на нем туда, где я-он сейчас.
Рома и Артур работали вместе. Современные парни, теперь было их время. Артур всегда в пиджаке – темно-зеленом или темно-красном, по-деловому. Рома обычно в белой рубашке, верхние пуговицы расстегнуты: простой парень, но и не лыком шит. Артур – сообразительный, подсчитывал доходы-расходы-выручку, называл цену, торговался. Рома по своей безбашенности «толкал» смелые идеи, которые чаще всего и оказывались самыми верными.
Парни дружили еще со школы. Самые живучие из их поколения станут миллиардерами. Последние несколько месяцев минимум дважды, а чаще трижды в день они заезжали на своем стареньком чехословацком фургончике на базу, грузились под завязку голландским «Роялем» и отправлялись развозить его по ларькам и киоскам, магазинам и забегаловкам. Товар шел в огромных количествах, парни работали и по выходным, чаще вместе, иногда по-одному, сменяя друг друга.
Самым ценным считался «Рояль» в зеленых литровках. Другие говорили, что лучше брать бутылки с золотистой полоской на этикетке, хотя вряд ли между ними была разница. Впрочем, спирт и правда был хорошим, его пили и сами, никто не отравился, если только от количества выпитого. Иногда подворачивался попутный товар: «Юпи», «Марсы», непонятного происхождения сигареты, новозеландский маргарин («мягкое масло» тогда говорили) – и за все это платили на месте, наличкой. Это была вторая причина работать вдвоем. Никто не мог обещать, что с пакетом нала ты живым дойдешь до дома. Не раз приходилось отбиваться, несколько раз убегать, несколько раз отдавать выручку парням в спортивных костюмах, но дело все равно было прибыльным и шло хорошо.