- Можно мне его погладить?
- Можно. Он будет рад. Можешь ему даже морковку эту отдать.
Они побыли у Иржика ещё какое-то время и пошли к дому.
- Ты, наверное, думаешь, зачем я тебя потащил к Иржику?
- Я ещё не успела задаться таким вопросом.
- Просто хотел тебя удивить и обрадовать. Мне показалось, что ты будешь рада познакомиться с таким жителем здешних мест. Я хотел, чтобы для тебя праздник и чудеса не закончились.
- Для меня? - Милена растерялась, растроганная таким вниманием и заботой.
А Ярослав вдруг поцеловал её. И Милена вновь погрузилась в это уютное тепло, из которого так не хотелось выныривать, и которое затягивало её всё глубже и глубже в какую-то другую реальность.
- Пойдём в дом, - сказал Ярослав, когда поцелуй закончился, - Нас, наверное, потеряли.
И он был прав.
- Ярик, ты где бродишь?! Я уж думал, заблудился или упал в сугроб и замёрз.
- Мы Иржика навещали.
- Вот не помер бы твой Иржик без тебя до утра.
- До утра?! - возмутился Ярослав, - Я бы сам помер! Ты не понимаешь что ли, как я скучал? Иржик это же почти что мой сын.
- Отец-героин, - засмеялся Кирилл, - Слушай, тебя с таким сыном ни одна нормальная женщина в мужья не возьмёт.
- Значит, так и помру бобылём.
Им отвели комнату с большой кроватью. Подразумевалось, что они пара. Миленой вдруг овладела какая-то робость. Нет, она не боялась самого факта, что между ними случиться секс. В конце концов, они оба этого хотели. Она боялась, что сегодняшняя сказка, ради которой она забыла о прошлом, о своих клятвах, закончится пошло и нелепо, что Демидов скажет или сделает нечто такое, что разом выкинет её в холодную жестокую реальность.
- Лен, подойди сюда, - позвал он.
Милена подошла к окну, вмиг забыв о своих страхах и смятении. Яркая полная луна заливала своим волшебным светом двор. Снег искрился, блестел и, казалось, что он живой, что тысячи зимних светлячков включили свои волшебные фонарики и празднуют какой-то свой светлячковый праздник. И даже лес, темнеющий вдали, казался не чем-то зловещим, а каким-то зачарованным царством великанов.
- Какая красота! - восхищённо произнесла Милена.
- Сказка продолжается? - спросил Ярослав, обнимая её.
- Да, - ответила она, утопая в его глазах.
Как же хорошо было в этой её сказке. Именно такую столько лет жаждала душа. И всё, что последовало дальше, было строками их общей сказки, её частями, фрагментами, которые переплетались и выстраивались в определённом порядке, создавая нечто волшебное и неповторимое.
***
Ярослав смотрел на спящую рядом с ним женщину, и в душе разливалось что-то светлое, радостное и тёплое. Он и забыл уже, что так бывает. Никогда бы не поверил, что способен испытывать нечто подобное снова. Это были чувства из далёкого прошлого, которые до сегодняшнего дня ни разу к нему не возвращались. Она была во сне такой молоденькой и беззащитной, что хотелось заключить её в объятия, спасти и защитить от всего мира, и никому никогда не отдавать. Ярослав понимал, что её беззащитность обманчива, но сердце хотело видеть её именно такой нежной и хрупкой.
Милена начала просыпаться. Видимо, она сразу не поняла, где находится, потому что в её глазах, когда она их открыла, появилась растерянность и удивление. Волна нежности накрыла его с головой, и он, не давая ей опомниться ото сна, увлёк с собой в эту волну и не отпускал, пока водоворот страсти не поглотил их обоих.
- Как же тут хорошо, - сказала Милена, когда они, обнявшись, лежали в кровати.
- Я люблю тут бывать. Жаль, что получается это не часто. Я бы вообще остался тут на все каникулы, но у меня Аринка. Я не могу её оставить.
- Её можно взять с собой.
- На все каникулы не получится.
- Почему?
- Ну, во-первых, Новый год мы обязательно встречаем с её бабушкой. У той ведь тоже никого нет, кроме Аринки, как и у меня. Во-вторых, я, конечно, могу приехать сюда с ней на несколько дней и, наверное, так и сделаю, но надоедать Кириллу и Алёне тоже не хочется.
- Мы сегодня уезжаем?
- Увы, да. Но не прямо сейчас, а во второй половине дня.
- На первую намечены какие-то мероприятия?
- Мне бы хотелось покататься верхом, да заодно Иржика своего выгуляю.
- Ты на нём ехать собрался? - удивлённо спросила Милена, - Ты же говорил, что он только детей катать может.
- Конечно не на нём. Он просто так со мной пойдёт, за компанию.
- Как собака?
- Что-то вроде того. Ты не думай, он никуда от меня не убежит. Иржик - парень умный.
- Слушай, а та песня про собаку автобиографическая? Откуда она вообще? Никогда такую не слышала.
- Мог бы я, конечно, соврать, что сам её придумал, раз ты никогда раньше не слышала, - улыбнулся Ярослав, - Но не буду.
- Зачем соврать?
- Ну, как зачем? Чтобы произвести на тебя неизгладимое впечатление своей тонкой душевной организацией.
- А чего тогда передумал? Я бы впечатлилась.
- Вдруг услышишь где-то по радио, да и тут все знают, что это моя сестра меня научила. Выдадут ненароком, и сразу впечатлю тебя как наглый врун. Что же касается биографии, то да, был у меня пёс в детстве. Такой же беспородный и неказистый, как в песенке. Правда, тогда он казался мне очень даже симпатичным, а честнее сказать, самой красивой собакой в мире. Я ведь его щенком подобрал. Мы с моей сестрой Машей поначалу пытались его прятать от мамы. Но, как ты понимаешь, это была безнадёжная затея. Мама, конечно, для порядку повозмущалась, но приняла нашего питомца. Мне вменили в обязанность выгуливать щенка, а сестре кормить. Мы оба знали, что если начнём отлынивать от своих обязанностей или ссориться из-за них, то собака будет выставлена на улицу. Мама была принципиальным человеком и всегда исполняла свои угрозы. Сейчас я думаю, что у неё рука бы не поднялась, но тогда мы свято верили в неотвратимость последствий. Собаку назвали по-простецки Шариком. Миллион приключений было у меня с ним. Где мы только не лазили. Он даже спас меня как-то от другой собаки, которая была в два раза его больше. Ему это стоило разорванного уха и множества других ран. Потом мы с Машей его лечили.
- Что с ним стало?
- Сама знаешь, что собаки живут гораздо меньше людей. Шарик дожил до старости и сильно заболел. Пришлось его усыплять.
- А потом у тебя ещё были собаки?
- Нет. Я не хотел больше никого заводить, да и мама была категорически против. Она не меньше нашего переживала, когда пришлось усыплять собаку. Именно мне пришлось отнести Шарика на эту процедуру. Это очень тяжело. И ещё раз пройти через что-то подобное я совсем не хочу. А у тебя были собаки?
- Нет.
- Расскажи что-нибудь о своей семье. Я понял, что у тебя есть отец, была сестра. Мама, наверняка есть. Где они сейчас?
- Нет у меня никого, - голос прозвучал глухо, - Папа погиб, когда мне было девять лет. Несчастный случай на производстве. Сестра погибла через несколько лет. А мать... мать не смогла этого пережить.
- Извини. Зря я затеял этот разговор, - Ярослав понимал, как ей больно об этом говорить.
- Это вопрос неизбежно бы всплыл, тебе не за что извиняться. К тому же ты сам находишься примерно в такой же ситуации.
- Да уж. Ладно, давай сменим тему.
Они начали говорить про Кирилла и других его институтских приятелей, но настроение Милены, похоже, испортилось бесповоротно. Она как будто отгородилась от него, ушла куда-то в себя. Даже конная прогулка ничего не изменила. Ярославу показалось, что после неё Милена помрачнела ещё больше, и всё время думала о чём-то своём. По пути домой они мало разговаривали, потому как на все его попытки завязать беседу, она отвечала односложно и с неохотой. Ярослав так и не понял, чем вызвана такая реакция. Не могла она так обидеться на его вопрос о семье. Понятно, что говорить о смерти близких тяжело, но ведь это всё случилось давно. И вот как теперь её пригласить встречать с ними Новый год? Странная женщина. А он по ходу уже успел в неё влюбиться.