— Вообще все равно? Может, тебе нужно по каким-нибудь делам?
— Вообще все равно. Нет, не нужно. Может, тебе нужно? Можешь довезти меня и оставить, я сама вернусь обратно.
— Теперь ты пытаешься выяснить, где у меня дела.
Ник проникновенно посмотрел мне в глаза — под приторным желтым светом его радужки приобрели совсем неестественный оттенок, несколько потемнели. Жутковато даже стало на мгновение.
— Ничего я не пытаюсь, — я покачала головой. — Можешь отвезти меня обратно, до квартиры. Чтобы я ненароком не узнала очередную твою страшную тайну. Ехать буду молча, честное слово. Могу даже два шлема надеть на себя для лучшей звукоизоляции.
Не знаю, что за чистосердечное выдала. Видимо, все же поддалась на провокацию. А Нику, похоже, то и надо было. Я думала, он начнет возмущаться в ответ. А он, такой бессердечный, улыбнулся.
— Цветочки любишь? Как девочка.
— Ты сексист?
Помнится, мы с Ильей так и не пришли к однозначному выводу по этому вопросу.
— Не уважаю сексизм, — протянул Ник, подняв вверх указательный палец. Тоже мне, мудрец нашелся. — Но я-то цветочки люблю. Как человек, окей. Цветочки любишь, как человек?
Что за вопросы такие странные… Как будто, исходя из этого факта, можно многое о человеке узнать. Может, я, конечно, просто пока не настолько в своем сознании преисполнилась?
— Ну, предположим.
— Наконец-то. Тогда я знаю, куда тебя везти. Держи, — он легко снял с полки шлем и вручил его мне. Поддавшись иллюзиям, я так же легко его приняла, как будто он весил максимум двести грамм. И покачнулась — шлем оказался немного тяжелее. — Второй, уж извини, оставлю себе. Безопасность, все такое. Диеты? — Ник недобро покосился на шлем в моих руках.
Решил, что я совсем бессильная. Понятно.
— Излишняя доверчивость.
— Тогда хорошо. Если ты от бессилия начнешь падать с байка, я тебя ловить не буду. Предупреждаю заранее, на всякий.
— Я и не надеялась, в общем-то.
Ник разорвал связь мотоцикла и стены, осторожно выкатил его из гаража (я отпрыгнула назад); удерживал крепко, на руках напряглись вены, и я подумала — какие же все-таки красивые у него руки, и пальцы длинные, как у музыканта, а я ужасно люблю, когда у парней такие красивые руки и пальцы…
Поймав себя на этих мыслях, мгновенно перевела взгляд на шлем, пока еще чего-нибудь себе не сочинила. Шлем тоже был серебристый, с неоновыми синими полосами. Вполне себе миленький. Хотя не настолько, конечно, как мотоцикл.
(Как мотоциклист).
Интересно, что скажут мои подруженьки, когда я обо всем этом расскажу? Не поверят, наверное, ни единому слову. Как так, Ника — и в такую авантюру ввязывается?
— Выходи, иначе я тебя здесь закрою, — вернул меня в реальность Ник. Руки его были уже не на руле — мотоцикл спокойно стоял себе на подножке, одновременно касаясь и обочины, и дороги.
— Это как дети в подвале, только сестры друзей в гараже? — полюбопытствовала я.
— В тебе проснулась ядовитая змейка?
— А ты боишься, что укушу?
— Нет. Продолжай, мне даже нравится. Куда лучше тишины — и этого пронзительного взгляда, в котором молнии сверкают… План, в общем, такой, — резко заявил Ник, не дав мне даже возмутиться. — Сейчас надеваем шлемы и садимся, я за руль, естественно, ты сзади и только после меня. Ноги на подножку, никаких труб мне не надо пытаться оторвать, были уже случаи… Обхватываешь меня бедрами, внутренней стороной… — он покосился на мои ноги. — И можно за корпус. За руки нельзя, будешь мешать. Ну и старайся сильно не наклоняться в разные стороны, центр тяжести будешь смещать, хотя ты и легкая, вроде бы… Но рисковать не станем. Все понятно?
— Понятно, — я сосредоточено кивнула. И в следующее мгновение осознала, что уже все забыла.
— Можем порепетировать, если хочешь, — улыбнулся вдруг Ник.
— Что именно?
— Ну там… Обхват корпуса… — Видимо, взгляд у меня стал совсем уж суровым, потому что Ник тут же замахал руками: — Я шучу. У меня новый одеколон, жаль, ты не оценишь… Через шлем не получится. Ладно-ладно, перестаю тебя смущать, гараж закрываю и едем.
Все то время, пока он закреплял большие ворота, затем замыкал дверь, я стояла в стороне, прижимая к себе шлем, словно кое-какое другое средство, предназначенное для защиты. Меч или щит, на крайний случай.