— Произошло нападение и тебя ударили по голове, — она положила руку мне на плечо. — Полиция хотела бы произвести допрос как можно скорее.
— Полиция? – спросила я и сердце выскочило из груди.
— Они просто хотят узнать о произошедшем, чтобы найти виновных.
Когда я снова открыла глаза, то плыла над своей больничной койкой, и все, что могла делать, это наблюдать свой сон.
Дверь открылась и, к моему облегчению, Марину, дружелюбную медсестру, теперь сопровождал Мереки. Переполненная радостью и отчаянно пытаясь позвать его, я не могла вымолвить и слова.
— Проснись! — я кричала на спящую себя. — Эмерсон, проснись. Мереки здесь, чтобы увидеться с тобой.
Пока Марина поправляла простыни и заполняла мою карту, Ки стоял у моей кровати, пристально глядя на меня своими красивыми, любящими глазами. Мне было очень приятно знать, что, когда я проснусь, он будет рядом, чтобы держать меня за руку и говорить, что все будет хорошо. Мы могли бы вместе поговорить с полицией и найти способ жить дальше. Мне просто нужно проснуться.
Часть 2
Глава 11
Настоящее
— Привет, милый. Я дома, — говорю, хлопая входной дверью так сильно, что она вздрагивает.
Мереки не поворачивается ко мне. Я научилась просто быть благодарной, что он все еще здесь, когда каждый раз, приходя домой, задаюсь вопросом, не сегодня ли он уйдет навсегда. Я научилась принимать душераздирающее ожидание и радоваться подарку каждого дня, но это не значит, что мне легче, когда он так откровенно игнорирует меня. Я найду способ это изменить.
— Пойду в ванную, — говорю я, нарушая гнетущую тишину. Направляюсь в спальню, снимаю испачканную мукой одежду и принимаю душ. Мне нужно мыть голову каждый день. Это профессиональный риск зарабатывать на жизнь выпечкой.
Помывшись, я собираю разбросанную одежду и складываю ее в корзину для белья. И тут замечаю камешек на полу. Я была в беспорядке, но, к счастью, Кэрри не заметила, что я плакала, когда вернулась на работу. Один маленький камешек, ответственный за такие душевные страдания. Видимо, он выпал из кармана, и я быстро поднимаю его, проводя большим пальцем по поверхности.
Когда я возвращаюсь в гостиную, Мереки выглядит совершенно измученным, но все еще потрясающе красивым и все еще моим. Он не смотрит на меня, но я все равно сажусь рядом.
— Помнишь день, когда мы встретились? — спрашиваю я, сжимая камешек в кулаке. Привлечь его внимание в последнее время становится практически невыполнимой задачей.
Он кивает, но не улыбается и даже не смотрит на меня. Я любила этого человека больше половины своей жизни и ненавижу то, что с нами стало. Это не то, чего я хотела.
— Я вспоминаю те дни у реки, когда мы были детьми.
Ничего.
Он закрывается от меня, и я задыхаюсь.
Прежде чем я успеваю еще что-то сказать, он встает и выходит за дверь. Ни взгляда, ни простого «прощай» – он просто уходит, и мое всегда наполненное надеждой сердце получает еще один удар.
Вместо того чтобы сосредоточиться на том, куда он ушел или, когда вернется, я провожу вечер за чтением. По крайней мере, я могу позволить своему разуму увести меня от мрачной реальности.
Когда я ложусь спать, он все еще не вернулся. К сожалению, я привыкла спать одна, но знаю, что, когда проснусь, он будет рядом, потому что мы любим друг друга на уровне, который сильнее всего остального.
Когда я просыпаюсь на следующее утро, Ки уже ушел. Он так много работает, и я уверена, что он быстро поднимется по карьерной лестнице. Я знаю, что скоро он уедет и его это радует. Я буду далеко от тех мест, куда приведет его работа.
Потянувшись к тумбочке, я беру нашу фотографию в рамке. Мать Мереки сфотографировала меня у них дома в день моего одиннадцатилетия. Понимая, что моя собственная мать, вероятно, даже не вспомнит о моем дне рождении, она пригласила меня на ужин и испекла торт. Я уже собиралась задуть свечи и загадать желание, когда Ки обнял меня за плечи. У нас были самые большие улыбки. Это был идеальный момент, и я так благодарна, что он был запечатлен.
Я рассеянно провожу пальцем по фотографии, прослеживая сильный профиль Ки, все еще пораженная тем, насколько сильно уже тогда он заботился обо мне.
В итоге я вылезаю из постели, собираю волосы в пучок и собираюсь на работу. Моя утренняя поездка на поезде в город занимает около двадцати пяти минут, и я обычно провожу это время за чтением. Сегодня я достаю из сумки гладкий белый камешек и смотрю на него. Я сосредоточилась на нем, вытащила клочок бумаги, положила камешек и обвела его карандашом. Словно повинуясь инстинкту, я начинаю затенять его. К тому времени, когда поезд прибывает на мою остановку, я зарисовываю бумагу фигурами разных размеров, некоторые из них затемнены, а от других остались просто очертания. Я сосредоточилась на этом с колотящимся сердцем.