– Где мой дом? – спросила я у несчастного Тамино, и он перестал сердиться. Он взял меня за руку, лицо его отразило беспокойство.
– С тобой все в порядке? – спросил он.
– Нет, не все, – ответила я, но в пояснения пускаться не стала, – не все. Кто я? Кто вообще, откуда родом, где живу? Родные у меня есть?
– Ты забыла, откуда родом? – тихо спросил принц, одновременно поднимаясь с травы.
– Да. Забыла. Вообще все забыла, наверное, мне голову напекло.
Тамино еще какое-то время смотрел на меня, а потом сказал:
– Тогда понятно… Тебе, наверное, надо прилечь, я провожу тебя…
И он, все так же не выпуская моей руки, повел меня – и повел во дворец.
– Госпоже Амине стало плохо! – крикнул Тамино первому же попавшемуся слуге, – позовите ей врача!
Однако, вход, к которому он меня вел, парадным вовсе не был, это был даже не черный ход для слуг, а, скорее, какая-то тайная дверца, сразу за которой начиналась узкая винтовая лестница.
– Ты сможешь подняться наверх?
– Да, – ответила я. А чего не смочь-то?
Но принц, очевидно, мне не поверил, обхватив меня за талию, он буквально потащил меня по ступенькам – и надо было видеть лицо служанки, вышедшей меня встречать, когда она нас, таких, практически обнимающихся, увидела.
– Госпоже Амине стало плохо, – счел нужным пояснить принц, передавая меня ей с рук на руки.
Служанка в ответ только поклонилась, но когда принц ушел, и я осталась с ней одна, она, буквально, облила меня презрением.
– Не соблаговолите ли лечь, – и каким грубым тоном была произнесена эта вежлива фраза.
Я подчинилась, и прилегла на софу.
– Врач скоро придет, – бросила служанка, усаживаясь подле меня с видом, ясно говорившим, что она считает меня, как минимум симулянткой.
И врач действительно пришел скоро. Это был бойкий седовласый старичок, типичный доктор/ученый/добрый колдун из стилизованных европейских сказок. Пощупав мой пульс и потрогав лоб, он весело заявил, что оснований для беспокойства не видит. Служанка громко фыркнула.
– Я чувствую себя гораздо лучше, – сказала я, хватая собравшегося было уходить старичка за рукав. – Но мне нужно знать, кто я. Я этого не помню.
Служанка закатила глаза и отвернулась, но старичок и в самом деле был добр. Терпеливо усевшись он спросил:
– Не знаете кто вы?
– Да. Не могли бы вы мне это рассказать? Я хорошо себя чувствую, но мне очень надо знать, кто я.
– Что ж, я вам это сейчас расскажу.
Глава 2.
– Ваше имя Амина, – сказал мне седовласый доктор, – фамилия ваша неизвестна. Вы воспитанница нашего короля.
Кажется, можно было выдохнуть. Воспитанница короля – звучало совсем неплохо. Правда, не смотря на это громкое звание, одежда моя роскошью не отличалась, да и комната, в которой я находилась, тоже на покои принцессы похожа не была. Но воспитанница это же не дочь.
– Значит, я сирота? – спросила я у доктора.
Служанка, маячившая за его спиной, с шумом выдохнула, как бы говоря, что ее уже тошнит от моего притворства, грузно поднялась, и принялась перебирать какие-то вещи в углу.
– Нет, или да… как вам сказать… – Доктор бросил на меня осторожный взгляд. – Вы были пленницей. Король воевал с сарацинами, и из очередного похода привез вас. Так вы стали его воспитанницей.
– Значит, я всю жизнь живу в этом дворце?
– Нет. Нет, что вы, – на лице доктора отразилось беспокойство, – это было всего пять лет назад. Если у вас больше нет вопросов…
Вопросы у меня, конечно были. Я была знатная пленница, или нет? Я единственная воспитанница, или здесь целый детский дом сирот обоего пола? На какое отношения к себе я должна рассчитывать? Но доктор явно больше не хотел ничего обсуждать, он коротко поклонился мне и вышел.
– Могли бы не утруждать врача. Я и сама могла бы рассказать вам, кто вы такая, – нагло бросила мне служанка.
Уж как-нибудь без тебя разберусь – хотелось мне ей сказать, но я сдержалась.
– Твое имя? – спросила я у этой дородной женщины как можно более нейтральным тоном.
– Марта, – презрительно сказала мне она.
– Хорошо, Марта. Обед у вас тут когда?
– Вы ведь только что обедали.
– А. Хорошо. Я одна ем? Прямо здесь?
– А вы кого-то пригласить хотите? – спросила Марта хищно.
– Нет.
На самом деле я уже выяснила, что хотела – к королевскому столу меня, видимо, не приглашают, обеды и ужины я, воспитанница, со своим королем-воспитателем не делю. Этот факт и то, как вольно обращалась со мной служанка, проясняло мой статус – очевидно, он был не высок. Просто пленница. Пленница, которую не убили, а милостиво предоставили кров и стол, не более того.