— Постой! — вытянув руку вперёд, я попыталась его остановить, но, похоже ничего страшного мне и не грозило.
— Что? — я осторожно приоткрыла глаза, его невозмутимый взгляд сбивал с толку. — У тебя листик в волосах застрял. Вот, смотри.
Александр легонько коснулся моих волос на макушке и после ещё несколько секунд вертел зелёный листочек между большим и указательным пальцами, пока не отпустил свою нежданную находку на волю ветра. Ветер тут же подхватил листочек и унёс его вдаль. Я наблюдала за ним, но так и не смогла разглядеть куда он приземлился. Мне тоже хотелось оказаться этим самым свободным листочком…
— Здесь прохладно, может зайти внутрь? — предложил шантажист.
— Мне и здесь хорошо, — хотелось вредничать и сопротивляться каждой его фразе, любому слову. Как он меня бесит! — Покажи фотографии или ещё что-нибудь, где мы вместе, иначе не поверю тебе. Да и так тоже не поверю. Всё можно подделать.
— Тогда какой смысл? У меня ничего нет, — Александр растерянно пожал плечами.
— Как это? А в смартфоне?
— Там тоже нет.
— Записи какие-нибудь? Может я тебе письмо писала?
— Ничего не осталось, — грустно вздохнул.
— Извини, но как мне тебе поверить?
— Я и сам пока не знаю. Всё куда-то исчезло, будто тебя и не было вовсе. Но я точно знаю… Чувствую, что мы были вместе, любили. Не зря же тебя нашёл мой ёжик?
Я недоверчиво прищурилась. Он это заметил и поспешил успокоить меня:
— Понимаешь, когда ты рядом, моё сердце замирает. Когда вижу тебя с кем-то другим сердце бешено стучит, портится настроение. Кажется, я даже становлюсь другим человеком! Прямо как сегодня, на конференции. Я хотел порвать на кусочки этого Андрея, что он просто сидел рядом, — Александр сжал кулак и стукнул им по перилам. Перила зашатались. — Потом ещё, гад, подбежал, схватил тебя за руку, когда ты упала! — перилам снова досталось.
— Ты такой ревнивый!
Александр недовольно взглянул на меня и продолжил:
— А как же не защищать то, что принадлежит мне? Разрешать кому-то дотрагиваться до тебя, да и просто смотреть в твою сторону? Я не позволю!
Меня задели его слова:
— Я сама по себе, я не твоя.
Он бросил на меня очередной ревнивый взгляд:
— Хорошо, я перестану говорить то, что тебе неприятно. Пойдём ужинать?
Мы спустились в столовую. В полутьме просторного зала, за большим круглым столом сидели мы одни. С картин упрямым взглядом меня сверлили чьи-то предки. Вопросы сами по себе начали вырываться вслух:
— Ты живёшь один в этом огромном доме?
— Да.
— А где твои родители?
— Они живут в другом городе.
— И тебе здесь совсем не грустно?
— Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ? Я ждал тебя.
— Но, если ты так любил меня, то как смог забыть? А о монетке помнишь?
— Я же говорил, что специально оставил нам подсказку, только до встречи с тобой не помнил этого, но всё волшебным образом разрешилось, — Александр тепло улыбнулся и поднял бокал. — И я не забывал тебя, меня заставили. Правда, пока не понимаю как и кто, но обязательно разберусь и пощады никому не будет!
— Я не чувствую, что любила тебя. Или полюблю, однажды…
— Прошло слишком мало времени…
— Ты успокаиваешь сам себя. Может быть я тебя никогда не любила?
— Но я тебя любил! Люблю… И чувствую, надеюсь, что я не обманываюсь в тебе. Нет, я не могу так говорить… Мы точно любили друг друга.
— Какая разница, что было раньше? Если сейчас всё не так, то, возможно, и не нужно так яростно стремиться вернуть былое?
— Не говори так!
— Но это и есть правда. Через две недели я вернусь домой, а ты будешь жить как прежде и может быть найдёшь свою любимую. Но не меня, прости.
— Ты и есть моя любимая.
Александр резко встал из-за стола, подбежал ко мне, наклонился и нежно взял за руку. Поднёс её к своим губам и поцеловал. Моё сердце словно пронзили насквозь чем-то горячим и холодным одновременно. Я закрыла глаза и откинулась на спинку стула.
— Что с тобой? Всё хорошо?
— Да-да, прости, — неохотно отнекивалась я.
— Что ты почувствовала?
Я уже хотела рассказать, что у меня заболело сердце, но это было ни к чему. Зачем вселять слепые надежды в больной разум, одержимый призрачной мечтой? Мы никогда не будем вместе. Я не его потерявшийся ёжик.
Но его упрямый взгляд не оставлял меня в покое:
— Что? Что ты сейчас чувствуешь? Скажи? Хоть слово, хоть что… — умолял он и снова в глазах заблестели слёзы.
— Я ничего к тебе не чувствую, прости, — почему-то стало его очень жалко и я даже не заметила как начала всё чаще извиняться. Так не пойдёт!