Граф чуть заметно наморщил лоб — было ясно, что этот тупица со стальными мышцами не смог оценить столь тонкую остроту.
Матиас сложил губы и послал воздушный поцелуй.
— Будьте осторожнее, сэр. Страсти до добра не доведут. — И в подтверждение своих слов Матиас провел пальцем вдоль ширинки бриджей, а потом поперек горла.
Завсегдатаи таверны замерли, заметив, как скептическое выражение на лице Маркрофта мгновенно сменилось возмущением от невысказанного обвинения. Спутник графа, который стоял у Матиаса за спиной, что-то пробормотал, но сам Матиас смог разобрать только слова «ухаживать» и «смерть».
В следующую секунду Маркрофт бросился на него.
Стороннего наблюдателя расслабленная поза Матиаса могла ввести в заблуждение: казалось, что он слишком пьян, чтобы защищаться. Хотя следует признаться, что, как только Матиас заметил графа, все выпитое пиво бросилось ему в голову, и он решил спровоцировать ссору. Как бы то ни было, но именно из-за этой склонности родные и друзья давно прозвали его Забиякой-Шансом.
К счастью, удача часто улыбалась ему.
Матиас не был готов к выпаду Маркрофта. В ответ он ухватил дорогой сюртук соперника за талию, мгновенно извернулся таким образом, что создалось впечатление, что они танцуют. Где-то на середине этого грациозного поворота Матиас ослабил хватку и отправил своего обозленного противника в ближайшую деревянную стойку. Все присутствующие в таверне вздрогнули, а стойка покачнулась, но устояла.
Лорд Маркрофт упал на колени, а потом повалился на бок. И даже не пытался сесть. Или вообще пошевелиться. Кто-то из присутствующих бросился к графу оценить серьезность полученных травм.
Громила, который минуту назад помогал сдерживать Матиаса, угрожающе шагнул ему навстречу.
— Ты за все заплатишь.
Матиас оставался безучастным.
— Не волнуйся, побитая молью дворняжка. Я всегда плачу по счетам. Кроме того, сильно сомневаюсь, что от такой ласковой плюхи хоть один зуб твоего приятеля покинул его непробиваемый череп.
Собеседник Матиаса раздул щеки, как будто не выдохнул, а выпустил горячий пар. Лицо его пошло красными пятнами, он сжал кулаки, готовый сию же минуту отомстить за Маркрофта. Но тут его внимание привлекло какое-то негромкое шарканье, взгляд переместился с лица Матиаса на источник звука за спиной. Блондин остановился настолько резко, что его едва не занесло.
— Долго же вы ходили, — произнес Матиас, даже не потрудившись взглянуть на двух джентльменов по обе стороны от него. Появление его двоюродного брата лорда Кемпторна и их общего доброго друга лорда Бастрелла означало, что обмен любезностями с Маркрофтом подошел к концу. — Пока вас не было, я оказался беззащитен и в меньшинстве.
— Да уж, вижу, — брат ухватил Матиаса за подбородок, чтобы получше рассмотреть кровоподтек на щеке. Убедившись, что полученные травмы угрозы не представляют, он убрал руку и, прищурившись, посмотрел на человека, лежащего без сознания на полу. — Наказание ты мое! Это Маркрофт?
— Боюсь, что да, — ответил Матиас, пытаясь придать голосу хоть нотку раскаяния. — По-моему, он не слишком меня любит.
— Да уж, тут трудно спорить — определенно «не слишком», — согласился с этим утверждением Кристиан Лион, виконт Бастрелл. Все звали его Сент-Лион, видимо потому, что многочисленные романы с дамами из высшего света без слов говорили, что для этого обаятельного джентльмена нет ничего святого. С каменным выражением на красивом лице он смотрел на лежащего Маркрофта. — И очень сомневаюсь, что эта встреча поможет рождению ваших добрых отношений. Между прочим, лошади уже готовы. Полагаю, нам пора.
— Разумное решение, — ответил Матиас. Он открыл свой кошелек и вытащил гинею. Обращаясь к джентльмену, который называл себя приятелем графа Маркрофта, Матиас сказал: — К сожалению, нам пора идти, не дожидаясь, пока твой друг придет в чувства, пусть и те немногие, что у него есть. Поэтому давай сведем счеты.
Небрежно щелкнув большим пальцем, он подбросил монетку вверх. Когда посетитель шагнул ближе, чтобы перехватить эту монету, Матиас справа кулаком стукнул его прямо в живот. Матиас поймал золотую гинею и хладнокровно наблюдал, как соперник со стоном согнулся.
Матиас спрятал монету в кармашек своего жилета.
— Это тебе за то, что заламывал мне руки, — я вижу, ты уже научился у Маркрофта нечестным приемам. Думаю, на досуге тебе наверняка захочется еще раз оценить все преимущества дружбы с графом. Если нет, следующая наша встреча состоится на рассвете, на травянистой лужайке.
Матиас поднял голову и заметил изумленные лица своих спутников.