— Тут все только и обсуждают эту новость. Тридцать пять лет, старая дева, хотя положение занимает значительное, — произнес бармен, не понимая, что подписывает смертный приговор всему банкету.
— Ярослава! Возьми себя в руки! — прикрикнула Варя.
— Вы Ярослава Рубина? — опешил бармен.
— Разрешите представиться, Ярослава Рубина — старая дева, — ледяным тоном произнесла ему.
— Простите, — парень потупил глаза.
— Прощаю, только впредь развлекай гостей другой новостью, — мой тон был острее, чем лезвие клинка.
Бармен молча налил нам по бокалу шампанского. Взяв свой, отошла в сторону, ожидая Варю.
— Не распускай язык и уйдешь с премией, — сказала Варя парню и подошла ко мне. — Ну что ты его отчитала, как будто смертный приговор ему зачитывала во время военных действий. Он не виноват, лишь повторил то, что другие говорили.
— Именно! Посмотри: все улыбаются, пьют и едят за наш счет, а за глаза осуждают, что я не замужем, — отпивая шампанское, сказала ей.
— Давно бы согласилась стать любовницей Стива, — сказала мне подружка.
— Второй женой, — поправила ее.
— Да, как хочешь назови. Хоть женой по вызову, суть та же, — произнесла Варя, а я поморщилась на эти слова.
— Зато никто бы не цеплялся, — спокойно возразила подруга.
— Пусть только попробуют, — буркнула ей.
Разговор на этом закончился. Я допивала глотками шампанское и осматривалась вокруг. Когда бокалы стали пустыми, снова подошли к бармену. Он предано посмотрел на нас.
— Шампанского? — услужливо спросил он.
— О чем еще говорят? — спросила его Варя, забирая оба бокала.
— Говорят, что война будет, — тут же отозвался бармен и замер.
На его лице читались четкие сомнения может, об этом тоже нельзя говорить?
— Об этом всегда говорят, — сиятельно разрешила подруга.
Парень выдохнул, в этот раз можно. Мы невольно заулыбались.
Варвара Стоикова — моя подруга с пяти лет, как в первый день в детской группе подрались из-за игрушечного бакара, с тех пор неразлучны. Ее родители — рядовые военные, но постарались единственной дочери дать всё возможное образование, чтобы она могла добиться большего в карьере, чем они. Их прекрасные, теплые отношения в семье меня всегда согревали. Все же моя семья сильно отличалась от них.
У нас был принят снобизм, родители признавали статус и власть денег. В большинстве своем они были правы. Связи и размер кошелька во многих случаях решал проблемы. Но вот сердечности и любви от моих мамы и папы я никогда не видела. Они не поддержали меня, когда я выбрала военную службу, наслушавшись рассказов от родителей Вари про космические путешествия. И теперь их радовал лишь статус капитана корабля, а вовсе не мои личные успехи. Хотя за прожитую жизнь к такому отношению я уже привыкла.
С Варей мы начинали вместе служить в одном звании. Родители, когда поняли, что спорить с моим выбором бесполезно, стали помогать связями. В итоге меня в самом начале нашей службы отправили к очень опытному капитану, который обучил сопливых девчонок и ввел в курс. Мы так привязались к старому дяде Грише, что до сих пор прилетаем к нему в гости и привозим разные сувениры из всех экспедиций. Он же нам за это рассказывает еще одну новую и удивительную историю, которым просто нет конца в его арсенале.
Взяв еще по бокалу, в предвкушении разных вкусностей на банкете, мы фланировали по залу, раздавая улыбки по сторонам. Когда мой третий бокал закончился, я обернулась и замерла в ступоре.
— Это он! Держи! — сунула в руки Вари свой бокал.
Покрутилась в разные стороны, ища спасения, и нырнула под стол. Длинна скатерти до пола меня закрыла, но лакированные ботинки неуклонно приближались, и я поползла в своем укрытии.
— Ух, какой красавчик! — томно пропела Варя, отвлекая все внимание на себя.
Но мое скорое передвижение под скатертью всё равно было замечено, ткань приподняли и лакированные ботинки замерли передо мной.
— Вот! Я нашла ее! — победно произнесла и выдернула сережку из уха.
Мне подали руку и помогли вылезти из укрытия. Стив стоял рядом и благоухал дорогими мужскими духами. Он действительно был неотразим. Возможно, если бы мне было лет семнадцать, я не смогла бы устоять перед его очарованием. Но сейчас, с высоты прожитых лет и военного опыта, где вся это напускная фальшь сразу же облетает, он производил впечатление человека исключительно расчетливого, собственно говоря, каким он и был.
Однако, напрямую противостоять ему я не могла. Наша семья сильно зависела от Стива, практически все деньги семьи были вложены в его предприятия. А потому приходилось мило улыбаться и делать вид, как мне приятна неожиданная встреча с ним.