— Что? Не нравлюсь?
Он упирался ладонью в дверь, не давая мне её открыть.
— Уберите руку.
— Да что ты из себя строишь? — перешёл он вдруг на ты. — Цену себе набиваешь? Ну давай, скажи свою цену?
— Алик, просто уйдите.
— Ну чё тебе надо? Бабки? Скажи сколько? Ты же знаешь, кто я. Я своим бабам золото и даже тачки дарил, так что не прогадаешь. Говори. Ну! Что тебе надо?
— Мне надо, чтобы ты убрал руку и ушёл.
— Мне ни одна баба не отказывала. И покрасивее тебя были. Какого хера ты тут корчишь кого-то из себя?
И вдруг он убрал руку от двери, но тут же притянул меня к себе за талию. Резко, грубо, порывисто. Второй рукой стиснул ягодицы.
— Или может, ты из тех, кто любит жесткач? Тогда мы споёмся…
Я оттолкнула его и саданула в пах. Пока он, согнувшись, скулил, открыла дверь и заскочила домой.
— Сука! — услышала из-за двери. — Ещё пожалеешь! Да наши на твоих занятиях только из-за меня вели себя прилично. Посмотришь, что теперь будет.
К счастью, ломиться он не стал. Ушёл. Я из окна видела. Но перенервничала — будь здоров. С некоторых пор я очень болезненно отношусь к таким вещам. Вот и сейчас еле себя успокоила. Решила, что завтра пойду к Павлу Константиновичу и всё доложу. Он ведь и сам говорил, чтобы обращалась к нему в случае чего.
Попробовала всё же почитать, но, видимо, из-за того, что разволновалась, никак не могла вникнуть в текст. По три раза перечитывала каждый абзац и смысла не улавливала. Тогда я погасила свет и легла спать. И буквально через пару минут в дверь постучали.
Я боялась, что это вернулся Алик, но это оказался Тарас.
— Что тебе? Ты вообще знаешь, сколько сейчас времени?
Однако потом я заметила, что Тарас весь какой-то взмыленный и на нервах, словно удирал от погони.
— Марина, извините, пойдемте со мной. Скорее!
— Куда?
— В эту… — Он тяжело дышал, наверное, и правда бежал. — В бильярдную. Мы там с парнями собираемся… И сегодня тоже. И этот пришёл… псих… Тимур. Не знаю, что с ним, но он как с цепи сорвался. У него этот… как его… нервный срыв… Сказал, что замочит всех… Его парни с трудом держат. Пойдемте скорее.
— Почему не позвали охранников? Или Павла Константиновича?
— Директора нет, он вечером уехал в город. А охранников позвали. И вас тоже надо. Этот псих никого же не слушает, а вас послушает.
— Ну, хорошо, сейчас. Жди здесь.
Я вернулась в дом, надела джинсы, футболку с длинным рукавом, затем закрыла дверь на замок, и вместе с Тарасом мы поспешили в другой конец лагеря.
В бильярдную я прежде как-то и не заглядывала, даже не знала, где она находится, поэтому вёл меня Тарас. На бегу он судорожно выкрикивал: скорее, он там с ума сошел и всё в таком духе. А я недоумевала. Сколько мы общались — Тимур никогда не выглядел неадекватным. Наоборот! Так с чего бы сейчас ему сходить с ума? Если только его не довели…
Мы подбежали к одноэтажному коттеджу, где, как я знала, был магазинчик и вот, значит, ещё бильярдная. Тарас распахнул дверь и заскочил внутрь. Я — следом.
Зал с виду оказался небольшим, на два стола. Возле одного толпились парни — Алик и ещё четверо. И… всё. Тимура здесь не было. И никаких следов недавней потасовки тоже не наблюдалось.
— О, какие у нас гости! — воскликнул кто-то из дружков Алика. Сам он просто стоял и смотрел на меня с кривой улыбочкой.
— Марина, а мы вас заждались.
Я повернулась к Тарасу.
— Это что значит?
— Тарасик — молодец, — похвалил его Алик и медленно двинулся ко мне.
Я развернулась к двери, но там уже стояли двое и всем своим видом показывали, что выпускать меня не собираются.
— Лучше отойдите, — обратилась я к ним, но они слушали только Рудковского.
— Не так быстро, — протянул Алик, подходя ко мне. — Мы тут соскучились по твоим занятиям. Вот сейчас отзанимаемся и отпустим.
— Только посмей, — отступила я.
Он противно рассмеялся, а потом вдруг сделал резкий выпад, схватил меня и оторвал от пола. А в следующую секунду закинул на бильярдный стол. Я хотела тут же спрыгнуть, но кто-то поймал меня за руки. Я попыталась отбиваться ногами и выкручиваться, но они тут же снова хватали.
— Держите ее крепче, — велел он.
— Это статья, идиоты! Лучше отпустите! Иначе всем вам потом не поздоровится.
Алик на все мои потуги и угрозы только смеялся, а потом резко оборвал смех, наклонился ко мне и стиснул мою шею рукой.
— Заткнись, сучка. Ещё никто мне…
Вдруг раздался грохот, будто кто-то выбил дверь. Повернуться и посмотреть я не могла, но увидела, что Алик тотчас переменился в лице. И руку свою гадкую от меня убрал.