Усмехнулся странному пареньку и двинулся дальше. Около последней комнаты стоял охранник со входа - стало понятно, кто именно обосновался в данном гнёздышке. Я невозмутимо собрался пройти мимо крепкого вышибалы, как вдруг он встал напротив двери и пробасил:
-Туда нельзя.
-Я друг Амура, - зыркнул на мужика, который был на полторы головы ниже меня. Но это не умоляло его способности оценивать силы противника, хотя со мной он и просчитался. Тем не менее я не был настроен на драку.
Он окинул меня задумчивым и одновременно оценивающим взглядом, а потом спокойно отошёл с пути.
Внутри свет не горел, слышались только поцелуи и жаркие стоны. Времени церемониться не оставалось, поэтому я нащупал правой рукой выключатель и нажал. Глаза в первые пару секунд ослепило от яркости, но тем не менее мне удалось быстро адаптироваться. В отличие от парочки, застуканной с поличным – девушка сидела сверху Амура без одежды, на парне же оставалась только футболка. Громко прокашлялся и процедил сквозь зубы, глянув из-за плеча на испуганную девушку:
-Брысь отсюда!
Девица тотчас подхватила платьице и туфли, валяющиеся на полу, и пулей вылетела из комнатки. Амур затуманенным взглядом уставился на меня и горько улыбнулся. Мы оба понимали, зачем я пришёл. И оба знали, что ему пора прекращать.
-Знаешь, - я произнёс это слишком угрожающе и тяжело, чем планировал, - мне с каждым разом становится всё сложнее сдерживаться. В следующий раз без зазрения совести сдам тебя с потрохами жене. И тогда, - я подошёл к нему, неловко натягивающему штаны и бухому в дрова, и с силой ткнул пальцем в висок, - твоя жизнь закончится. Ты потеряешь всё, в том числе и себя. Нового басиста мы найдём, но вот сможешь ли ты найти группу, которой будешь нужен со своими гулянками, запоями и всем остальным? Так что одевайся и пошли.
Он наконец справился с пуговицей на джинсах и “расплылся” на диване - его голова находилась фактически на одном уровне с коленями, а сам парень достал откуда-то сигарету - по форме и появившемуся запаху я сразу понял, что Мур курил травку.
Тихо ругнулся и сложил руки на груди в ожидании.
-Я так больше не могу, - пробормотал он едва слышно и, кажется, даже всхлипнул. Голос сурового рокера срывался на плач. - Лена и без тебя всё знает, она собралась подавать на развод. И Ваньку я больше видеть не смогу - она сказала, что добьётся судебного запрета.
Тяжело сглотнул и поджал губы - в этой ситуации всё напрямую зависело от самого Амура. И сколько не вытаскивай его из клуба, сколько не забирай наркотики с выпивкой, сколько не прогоняй баб - ничего не поможет. Потому что он и без того всё просрал.
Вся ситуация казалась безвыходной, но я парой резких движений схватил басиста за шиворот и что есть силы тряхнул. Он, будто безвольная кукла, даже не сопротивлялся. И тогда я ухватил его за волосы и потянул вниз таким образом, что лицо теперь было повёрнуто вверх, и мне удалось наконец заглянуть в его полные слёз глаза.
-Ты будешь умолять её на коленях, - прохрипел жестко. Я не собирался терять всё из-за этого урода.
-Она уже много раз прощала, теперь не простит, - прошептал устало в ответ Мур.
-Плевать! - рявкнул прямо в его потерянное лицо. - Будешь жить на пороге, будешь годами пресмыкаться перед ней, но добьёшься своего! Она простит, потому что тоже тебя любит.
Амур помотал головой, словно не верил в это.
-Иначе бы она не просила меня найти тебя, иначе бы не беспокоилась. Тебе только остаётся бросить всё это, - я пнул ногой стоящий рядом со столиком потухший кальян и наконец отпустил парня. - Буду ждать на улице, так что не задерживайся.
Вышел из комнатки в шумный зал. Молодёжь бегала туда-сюда, многие танцевали, некоторые стояли у перил и просто смотрели на танцпол внизу. Охранник тоже наблюдал за ритмично двигающимися студентами и даже жадно разглядывал наиболее фигуристых девушек - пришлось подойти к проследить за направлением его взгляда. Собственно, на блондинку в мини-юбку таращилась добрая половина клуба. Я собрался сказать ему, что его работа - следить за входом, но тут на глаза снова попался брюнет в кожаной мотоциклетной куртке. Парень торопился куда-то, фактически расталкивал народ перед собой и постоянно оглядывался.