-Что такое, родная? – её мягкий голос звучал успокаивающе. – Кто тебя обидел? – она заглянула в мои зарёванные глаза, осторожно высвободила укушенную руку и погладила покрасневшую кожу, а потом с ужасом предположила. – Это Ардан? Он что-то сделал?
Усиленно замотала головой и начала рассказывать всё, что накопилось.
Я могла поделиться этим с мамой. Доверие – вот на чём строились наши отношения. А ещё безграничная забота. Она тоже иногда приходила и жаловалась на отца, рассказывала о его поведении, мне же после оставалось лишь аккуратно проводить беседу с ним и подталкивать в нужное русло при исправлении ошибок.
Мама постоянно гладила мои волосы и успокаивала. Говорила, что всё закончилась. Что не даст в обиду. Обещала лично найти обидчика и отдать на растерзание папе. Я понимала, что этого не произойдёт, но такая мысль грела душу – отец за меня мог порвать в самом прямом смысле этого слова.
Мы говорили весь вечер до возвращения главы семейства домой. Маме пришлось оставить меня наедине со своими мыслями и взяться за готовку, чему я несказанно обрадовалась. Всё же хоть мы и доверяли друг другу, но рассказывать подробности визита к Доронину мне не хотелось. Эта тайна должна быть лишь моей и его. Наша общая маленькая откровенность.
Подруги долго обсуждали в общем чате Кирилла и его прятавшуюся натуру сумасшедшего. Я лишь изредка читала их сообщения, усмехалась и снова продолжала размышлять на тему неприступности Дора.
Два дня взаперти в квартире не принесли нужного результата – страх перед тем, что непоправимое может всё же случиться, не улетучивался, как по волшебству. Он только усиливался с каждой минутой. Мне начало мерещиться, что Кир может стоять за дверью комнаты и ждать, когда я пойду в туалет или на кухню. Паранойя усиливалась. Именно поэтому я решила действовать радикально – заставить себя выйти на улицу.
Так как двоюродная тётя Лена имела свой магазин одежды, то летом с распростёртыми объятиями ждала в качестве консультанта и меня – рук в небольшом местном бутике постоянно не хватало. Именно с ней я и связалась, когда решила подзаработать денег на кафе/кино и прочие развлечения. Та с радостью согласилась и позвала выходить на ознакомительную стажировку уже сегодня.
Тщательно выбирала одежду – пришлось сказать «нет» высоким каблукам, им на замену пришла практичная обувь на плоской подошве. Также я решила, что при худшем исходе дня джинсы если и не спасут мою честь, то хотя бы усложнят жизнь насильнику. Как и спортивный бюстгальтер без застёжек. Кроме этого в рюкзак отправился перцовый баллончик – единственное пока средство защиты. Мама обещала купить электрошок, но так как в нашей семье бюджетом управляли двое и тщательно его распределяли, то просто так утаить сумму более двух тысяч не получалось. А говорить отцу, во-первых, было и правда опасно, ведь он мог сам отправиться на поиски Кирилла и пересчитать все кости, а во-вторых, попросту неудобно. Я не хотела, чтоб он знал эту подробность из моей жизни. Хватило и охающей мамы, чуть не поседевшей на моих глазах.
За это время Доронин так и не соизволил связаться со мной. Впрочем, я не ожидала от него другого. Слишком уж гордый для того, чтоб первым прийти.
Хоть деньги на карманные расходы и требовались, но мне ещё никогда в жизни не казалось, что финансы достаются с огромным трудом, буквально потом, кровью и страхом.
Всю дорогу до магазина я оборачивалась, останавливалась на углах зданий и высовывала руку с зеркальцем для разведки обстановки и установления слежки, как это делают в фильмах про шпионов. Но ничего необычного не происходило. Словно весь мир оставил меня в покое.
Часть 1. Эпизод 17
***
Магазинчик продавал дизайнерскую одежду, находился на первом этаже жилого дома. Правильной формы квадратное помещение со всех четырёх сторон было обставлено вешалками, ещё парочка находилась посреди зала. Стены сделаны под кирпич, а невысокий белый полоток украшали массивные кованые светильники с лампами-свечками.
Тётя сразу забросала меня работой с головой, да так сильно, что мыслей о чём-то плохом не осталось. Чего уж там, даже силы к вечеру кончались. Через три дня я даже задумалась о том, чтоб прекратить всё и наслаждаться свободой, но нежелание оставаться без карманных денег и сидеть у родителей на шее перечеркнуло на корню эти помыслы.