Я искренне верил, что имею на это право.
Еще одна ложь. И подтверждение всему Геката, которая пришла на мой зов. Никто иной бы не пришел, после всех моих согрешений.
Я схватился за голову и застонал.
Я обозвал Хесуса сумасшедшим, хотя на самом деле с ума сходил я сам. Геката дала мне силу. Она пришла мне на помощь. Стала маяком во тьме, спасшем меня от проклятия. Она, как та самая мать, которую я никогда не знал, дала мне вторую жизнь. Я должен был быть ей благодарен.
Харибда!
Подойдя к высокой ели, возложил на круглый ствол руки. Провел пальцами по шершавой поверхности, ощупывая тем самым ребристые неровности, так похожие на мою израненную душу. Она бугрилась шрамами. Как физическими, что прятались на спине под жилетом. Так и незримыми. Только вот само древо изначально имело такую форму. Меня же лепили ловкие удары хлыста Янниса.
Горечь обиды и чувство несправедливости словно два грозовых облака столкнулись у меня внутри, вызывая первую молнию. Искра преобразовалась в нечто осязаемое и стала ударом кулака. Дерево затряслось.
Но мне было мало. Я продолжал сокрушать ствол снова и снова, мои жалкие удары набирали силу, потому что у меня в голове творился полный хаос, я устал и был в смятении… Так хотелось почувствовать себя лучше.
И тут же мотнул головой, откидывая скверные мысли. Лучше вообще ничего не чувствовать, чем ощущать бесконечный спектр эмоций, которые еще пару дней назад были заперты на глубине сознания.
Втянув воздух сквозь сжатые зубы, наконец-то отвел локоть назад и нанес более ощутимый удар. Боль прошлась от костяшек пальцев до запястья, и я уловил знакомый аромат хвои, влаги и крови.
— Стоит ли ранить тело, если это не исцелит хворь души?
Хесус. Кто бы сомневался, что он вернется.
— Время позднее, — ответил я, даже не обернувшись на голос. — Шли бы вы спать.
— Да как тут поспишь, если древо плачет, — тяжело вздохнув, мудрец подошел ко мне и с нажимом опустил окровавленные кулаки вниз. — Оно не виновато в том, что тебе плохо, Юстис.
— А кто виноват?
— Думаю, только ты способен ответить на этот вопрос.
Был ли я способен? Мне всегда казалось, что обстоятельства складываются против меня. Но старик намекал на что-то иное.
— Кто ты, Юстис?
— Вы знаете.
— Я, быть может, и знаю. Знаешь ли ты?
Как же он меня злил. Как же он меня раздражал. Один и тот же вопрос, словно я был маленьким мальчишкой, которому изо дня в день по тысячу раз вдалбливают новые знания, чтобы в будущем из него вышел толк.
— Я демон! — крикнул что есть мочи. — Демон! Вы это хотели услышать?
Темнота скрывала лицо старца, но я видел блеск его глаз в свету луны. Он поймал меня в ловушку и держал крепко. И хоть Хесус больше ко мне не прикасался, мне казалось, я чувствовал исходящее от него тепло. Такая мощная аура, такая родная. Будто бы знакомая. Ласковая. Хотелось укрыться ее и закрыть глаза.
— Ты упускаешь главное. Демоном ты стал по воле темных сил. Сложись твоя судьба иначе, выбрал ли бы ты этот путь? Быть рабом. Исполнять приказы Гекаты…
— Откуда…
— Я знаю многое, Юстис. Ведь мне дарованы тайные знания. И применив их во благо, я помогаю нуждающимся. Порой нужно сделать пару шагов в сторону, чтобы изменить жизнь. Ты ведь здесь за этим?
— Я здесь, чтобы убить вас…
Слова вырвались сиплым шепотом. Схватив старца за тонкую жилистую кисть, я рывком подтянул его ближе и второй рукой вцепился в его шею. Пальцы мои сжались сильнее, но Хесус даже не дергался.
— Если ты здесь только для этого, то дерзай. Я прожил долгую жизнь и не боюсь смерти.
Глава 27
Настоящее время
Калиста
Под шум всеобщего гвалта, Юстис спустился со второго этажа, держа в руках ведро. Лоб и волосы мужчины были мокрыми от пота, так что я с уверенностью могла сказать, что демон хорошенько поработал.
Он окинул толпу внимательным взглядом, а потом нашел меня, стоящую в проеме арки, уходящей вглубь таверны. Демон еще не понимал, что произошло. И я с примесью страха и паники осознавала, что рассказать ему о сбежавшей душе выпадает на мою долю.
— Так может, она просто прошла прогуляться? — Исадора прижала к крепкой груди плачущую женщину, пытаясь успокоить.
А двери заведения то и дело открывались и закрывались, впуская внутрь любопытных прохожих. Расторопный Агис рассаживал зевак за столы, попутно подставляя кружки с пенящейся, темной, тягучей жидкостью, от которой пахло хмелем, медом и пряными нотками.