Мужчина щелкнул пальцами и те самые стражники, что сидели за кустами, окружили нас со всех сторон.
— Отец!
— Даже не начинай, — легко отмахнулся король.
Вот уж ничего не скажешь, заботливый родитель. Я заметила, как собрался Юстис, и не хотела повторения той сцены, что произошла у покоев принца. Вряд ли подобное сможет сойти с рук демону во второй раз. Поэтому начала действовать.
Пока меня не успели схватить, шагнула к королю и приложила к его груди руку. Сейчас я не могла применить дар в полной мере, просто потому, что времени не хватало. Но я могла устроить маленькую демонстрацию своих способностей. Безопасную, но очень показательную.
— Что вы делае…
Договорить король не успел. Я просунула руку прямо в его солнечное сплетение и, легко подцепив нить, потянула ее на себя. Светясь голубоватым светом, она показалась из груди вместе с моей ладонью.
Ожидаемо в мою сторону кинулась стража, однако правитель остановил их одним движением руки. Он смотрел на то, что я держала, и не мог поверить своим глазам.
— Это фокус?
— Нет, — мотнула я головой. — Это ваша душа. Крепкая нить, которую много лет назад создала одна из моих сестер.
Разжав пальцы, я позволила душе скользнуть обратно в тело мужчины.
— Надеюсь, этого достаточно, чтобы доказать, что мы не врем.
Король кивнул и дрожащими пальцами схватился за распахнутый камзол, будто только он мог помочь ему устоять на месте после столь сильного потрясения.
— Но чего вы от меня хотите.
Я легко пожала плечами и посмотрела на принца:
— Счастья вашему сыну и девушке, которую он любит. Окажите нам честь и даруйте дозволение на ритуал. Я уверена, вам есть на что там посмотреть. И, быть может, ваше теплое сердце откликнется, и вы измените свое решение.
Глава 76
Юстис
Я злился на Калисту. За ее своенравный характер, за ее жертвенность, за то, что она столь хороша для меня. Мне хотелось схватить свою женщину в охапку и утащить подальше отсюда, чтобы она и не думала подвергать себя опасности. Но вопреки здравому смыслу и своему эгоистичному желанию, я молча шел рядом с мойрой, позволяя ей делать то, что она задумала.
— Со мной все будет хорошо, — шепнула она едва слышно, положив руку мне на щеку. — Слышишь?
— Ты не можешь этого знать, Кали, — ответил я, на миг закрыв глаза и наслаждаясь нежностью руки любимой.
Она не стала ничего говорить мне в ответ. Хотя я и чувствовал, что ей было что добавить. Однако ритуал сейчас был важнее наших споров и разногласий.
Стража вывела нас на небольшую каменную площадку, которая была укрыта от посторонних глаз кустами и высокими деревьями. Здесь же нас уже ждали Лия и Коко. Стоило девушкам заметить шедшего позади короля, как улыбки сползли с их лиц, и они прижались друг к дружке сильнее, словно это могло уберечь их от гнева правителя. Но тот лишь скользнул по ним нечитаемым взглядом и встал в стороне. Казалось, ему вообще не было дела до той, что поселилась в сердце его сына. И уж тем более до той, кому, по его мнению, суждено было стать женой Гая.
— Я попрошу вас всех освободить пространство, — начала Калиста. — Николетта, подойди, пожалуйста, ко мне.
Девушка робко сдвинулась с места и встала рядом с мойрой. Коко сцепила руки в замок, однако Кали нежно и аккуратно разорвала их и опустила вдоль тела. Потом, что-то прошептав девушке на ухо, мойра дождалась согласного кивка и лишь тогда отступила на пару шагов назад. Теперь нам оставалось только наблюдать.
Калиста не стала выжидать: она, не тратя попусту время, начала танец вокруг Коко, словно плетя сложную вышивку. Мойра, сияющая в свете полуденного солнца, была подобно звезде, описывающей свой путь вокруг Вселенной. Именно ее символизировала замершая Николетта. Сейчас она была центром мироздания для мойры и для всех нас.
Движения Кали были легки и изящны, как ветер, приносящий благословение и мудрость. Я улыбнулся, чувствуя гордость за свою любимую.
Она подняла руки к небу, и ее платье скинуло мираж, оживая и демонстрируя настоящее величие мойры. От нее невозможно было оторвать взгляд. Каждое движение как будто откликалось в душе. Хотя я мог судить лишь о себе. В моей душе она точно откликалась.
Но король продолжал хмуриться. Его не впечатлял ни танец, не то, что во время него стало проявляться. Шорох шагов и одежды мойры, кружившей вокруг души, были подобны напеву древних песен судьбы. Я слышал его. Отчетливо. И удивленные лица собравшихся говорили мне о том, что я не единственный.
В движениях Кали отражалась таинственная связь с невидимым миром, где прошлое, настоящее и будущее переплелись в едином орнаменте, создавая неповторимый узор, содержащий в себе жизненный путь не только Николетты, но и тех, кто был до нее.