В кабинет зашёл невысокий человек лет пятидесяти с чем-то, волосы ёжиком, в очках и с улыбкой на лице. Что-то было в нём такое подкупающее, ямочки на щеках, не начальник, а душечка.
— Виктор Николаевич, кажется, это наш знакомый. Блокирует двери банкоматов и грабит тех, кто туда заходит. Уже пятый случай по нашему району. Исполнение везде одинаковое, то есть, натягивает шлем-шапку и различить невозможно. Банкоматы разных банков. Суммы тоже разные, вот девушка на десять тысяч пострадала.
— Понятненько. — Виктор Николаевич будто потирал руки от удовольствия, улыбка так и не сходила с его лица. — Ну что, Алексей, будем решать и это уравнение. Это, конечно, не на скрипочке играть, но и не Фихтенгольца зубрить. Итак, молодой человек, а Вы что заметили?
— Да, собственно, ничего особенного, просто я видел со спины, волосы тёмные, хвостик. Потом он натянул шлем. Скрылся в проходе между домами. Да… я заметил, он немного прихрамывает. Ну, или не прихрамывает, а как-бы с натугой ставит ногу. Такое бывает при некоторых заболеваниях. Я не врач, конечно, но мне это напоминает вывих сустава.
— Молодой человек, очень наблюдательны.
— Нет, просто я подрабатывал в адвокатской конторе, вот, приходилось очень много деталей запоминать, чтобы потом в суде можно было обращаться к фактам.
— Ясненько. Ну, девушка… Да, гражданка Варвара Прокопенко, заметила совсем немного, я так понимаю. Кстати, не заметили, что у него было в руках?
— Нож.
— Понятно. Алексей, думаю, нужно ловить его на живца. Итак, молодые люди, спасибо за помощь, если что, мы Вам позвоним, — закончил Виктор Николаевич, улыбка на лице стала стираться и исчезать, почти как у Чеширского кота6.
— Простите…, — Варвара застёгивала молнию на пуховике.
— Да? — обернулся Виктор Николаевич, снова натягивая улыбку.
— Меня интересует некоторая статистика по преступности… Могу я как-то узнать о ней?
— А по какой причине интересуетесь? — в голосе послышалось напряжение и некоторое раздражение.
— Видите ли, я пишу статью. Про уровень смертности среди среднего поколения. Почти «предпенсионеров», как их сейчас будут называть. Вот… И мне нужно немного фактов. Я вам принесу письмо из редакции, да! Хотелось бы именно факты. Вы поможете?
Моршанскому показалось, что Варвара дерзко и слегка игриво посмотрела на Виктора Николаевича. Хм… такое ощущение, что эта девушка умеет обращаться с таким контингентом. А, вспомнил Моршанский, точно, она же была с тем лысым. Точно. Наверное, ещё друг или как там у них называется это. Интересно, а со мной она тоже будет кокетничать и пытаться завести роман?
— Что за статья? — спросил он у Варвары, изображая интерес.
— Да такая немного ностальгическая статья. О том, что люди не выдерживают. Вот в 90-е выдерживали ровно эти же люди. Пытались сопротивляться. Просто они были молоды, и была огромная жажда жить, а ещё дети были маленькие. А сейчас они просто сдались.
— Ты сама-то веришь в это? Человек не должен сдаваться. — Моршанский вспомнил историю своих родителей и то страшное ощущение беспомощности перед жизнью. — Дело даже не в этом, ты говоришь, как в советские времена, там тоже были все эти пионеры-герои, стахановцы-передовики и прочее. Целая груда пропаганды, как нужно не сдаваться. Нет. Дело не в том, чтобы вечно сражаться. Нужно просто определить цели. Например, совершенствование себя. Благосостояние. Ничего в этом плохого нет. Страна в 90-е немного стыдилась этого, а кто-то хапал и пилил, ничего, выбился в люди, теперь никто не спрашивает, чем пахнут деньги. Будут деньги, остальное возьмётся. То поколение, о котором ты говоришь, это по сути последнее поколение, которое закончило школу или ВУЗ при прежнем строе. Им тяжело, наверное. Но ты пойми. Они сильные были там, в своей стране. А здесь стали слабыми. Потому что изменилась система ценностей. Теперь не обязательно зубрить учебник, чтобы быть отличником. Да и зачем эти мёртвые знания, подумай? Знания должны быть практическими. Ну, вот возьми меня. Я закончил юрфак. Уже была, конечно, нынешняя страна. Сама знаешь, как у нас быстро пишут законы. То есть, у меня есть навыки, есть практика. Но жизнь повернулась немного иначе, я сейчас просто такой менеджер, без определённых обязанностей. И продать могу, и руководить могу проектом. Могу копать, могу не копать. В целом меня это устраивает, но опять же, я понимаю, что это просто ступенька к следующей вершине. Вот ты спроси меня — а нравится ли мне работа, которой я занимаюсь? Я скажу — конечно, пока за неё платят деньги. Смотрю ли я на коллег как на каких-то своих друзей? Конечно, пока с их помощью я могу заработать деньги. Буду ли я горевать, если вдруг контора развалится? Конечно, если в этот момент я не смогу получить заработанное. Но не потому, что я так сильно привязался к хозяину или начальникам. Это и есть великая и могучая сила выживания в условиях вечной конкуренции. Конкуренция тренирует самое главное — не какое-то мифическое умение «не сдаваться», а умение всегда, при любых условиях, найти почву для укрепления. Помнишь эти деревья на юге? Они просто висят в воздухе, корнями вцепившись в камни. Вот на таком биологическом уровне нужно уметь выживать. Без всякой идеологии.