– Да, но утром к этому старому дурню Сырборо приходили из налоговой инспекции…
– Разве это большая редкость? Я налью тебе еще.
– Нет, они приходят пару раз в месяц, – признал Слыпень, протягивая пустой стакан. – Но…
– Значит, ничего страшного, – успокоил Позолот. – Ты шарахаешься от каждой тени, мой дорогой Криспин.
– Витинари шпионит за мной! – взорвался Слыпень. – Сегодня вечером за моим домом следил человек в черном! Я услышал шум, выглянул наружу и увидел его: он стоял в углу сада!
– Вор?
– Нет, мы с Гильдией в полном расчете. А днем кто-то проник ко мне домой, я в этом уверен! В моем кабинете вещи были не на своих местах! Хват, мне не по себе! Это ведь я нахожусь под ударом! Если реви…
– Не будет никакой ревизии, Криспин, – голос Позолота был слаще меда.
– Да, но я никак не могу дорваться до документов, пока не выйдет на пенсию Сырборо. А у Витинири под рукой полно этих мелких, как их там… клерков, которые вообще ничем не занимаются, только роются в бумажках! Они обо всем догадаются, точно говорю! Мы купили Магистраль на ее собственные деньги!
Позолот похлопал его по плечу.
– Успокойся, Криспин. Все будет в порядке. Твои представления о деньгах слишком устарели. Деньги – это не предмет, это даже не процесс. Это своего рода коллективное сновидение. Нам снится, что обычный металлический кругляшок стоит столько же, сколько и плотный обед. Стоит очнуться от этого сна, и деньги польются рекой.
Голос гипнотизировал его, но паника не давала Слыпню забыться. На лбу у него выступила испарина.
– Рекой, в которую Сдушкомс будет мочиться! – огрызнулся он в отчаянье, злобно сверкая глазками. – Помнишь эти башни в противосолнечной стороне от Ланкра, от которых столько хлопот было пару месяцев назад? Когда нам ск-зали, что во всем виноваты залетавшие в башни ведьмы? Ха! Эт-только в первый раз была ведьма! А п-том Сдушкомс подкупил пару новичков на башне, чтобы один сообщил о поломке, а второй тем временем со всех ног дернул к следующей башне и послал ему цифры с биржи в Орлее на ц-лых два часа раньше, чем они стали изв-стны остальным. Вот как он загоняет в сети сушеных креветок. И сушеных килек, и сушеных тертых кальмаров. Он не в п-рвый раз этим промышляет, м-жду прочим! Он свое дело знает!
Позолот поглядел на Слыпня, прикидывая, не лучше ли прикончить его прямо сейчас. Витинари был умен. Иначе он не был бы правителем этого закисающего в собственном хаосе города. Если ты заметил его шпиона, значит, Витинари имено этого и хотел. Хочешь узнать, наблюдает за тобой патриций или нет, просто обернись – и если никого не увидишь, считай, ты под колпаком.
И вдобавок этот проклятый Сдушкомс… некоторые люди не хотят видеть дальше собственного носа. Они… мелковаты для этого.
Использовать клик-башни подобным образом было глупо, но позволить такой шестерке, как Слыпень, пронюхать об этом, было непростительно. Глупо. Глупые мелкие людишки с королевским самомнением, мошенничают себе по мелочи, улыбаются тем, кого обкрадывают, и не понимают о деньгах самого главного.
Черт дернул этого тупого борова Слыпня притащиться сюда. Это немного осложняло ситуацию. Дверь была звуконепроницаемой, ковер легко можно было перестелить, а Игори всегда славились своей надежностью, но почти наверняка кто-то незримый видел, как вошел сюда человек, а стало быть, благоразумнее будет сделать так, чтобы человек отсюда вышел.
– Х-роший ты ч-ловек, Хват Позолот, – проикал Слыпень, неуверенно помахивая полупустым стаканом. Он поставил его на маленький столик с присущей перебравшим людям преувеличенной бережностью, но поскольку из трех изображений столика, скользящих взад-вперед у него перед глазами, он выбрал неверное, стакан шмякнулся на пол. – Пр-шу пр-щения, – заплетающимся языком проговорил он. – Х-роший ты чел-к, такшт отдам я это тебе. Дома хр-нить оп-сно, п-тому что за мной шпионят агенты Витиринанирари. Сжечь тож не м-гу, там все запис-но. Каждая… сделка. Оч важно. Я никому больше не доверяю, все меня ненавидят. Позаботься об этом, лады?
Он извлек потрепанную красную книжицу и трясущейся рукой протянул ее Позолоту. Тот взял ее и раскрыл. Пробежал взглядом содержимое.
– Ты все это записывал, Криспин? – спросил он. – Зачем?
Криспин посмотрел на него с возмущением.
– Все должно быть перед глазами, Хват, – ответил он. – Нельзя зам-сти следы, если не знаешь, где насл-дил. А так… можно все в-рнуть на место, как будто нич-о и не было, – он хотел было постучать пальцем по кончику носа, но промахнулся.