– Зачем? Они же не едят…
– Якобы прибиралось, – госпожа Макалариат исхитрилась одним словом намекнуть, что у нее были большие подозрения на этот счет. – Но я слышала, к ним обращаются «господин».
– Они постоянно заняты разной мелкой работой – они не любят оставаться без дела, – сказал Мокриц. – Мы предпочитаем обращаться к ним «господин» из вежливости, потому что, э… говорить «оно» как-то нехорошо, а не ко всем людям – да, госпожа Макалариат, людям – применительно обращение «госпожа».
– Это дело принципа, господин фон Липвиг, – сказала женщина с уверенностью. – Если ты «господин», значит, в дамской комнате тебе быть не положено. С этого начинаются всякие шуры-муры. А я этого не потерплю, господин фон Липвиг.
Мокриц стоял и смотрел на нее. Потом перевел взгляд на господина Помпу, который всегда был неподалеку.
– Господин Помпа, нельзя кому-нибудь из големов дать новое имя? – спросил он. – Во избежание потенциальных шур-мур?
– Можно, Господин Вон Липвиг, – пророкотал голем.
Мокриц повернулся к госпоже Макалариат.
– Глэдис тебя устроит, госпожа Макалариат?
– Вполне устроит, – сказала она с победной интонацией. – И она должна быть подобающе одета, естественно.
– Одета? – сказал Мокриц обессилено. – Но големы не… у них нет… – он оробел под ее взглядом и спасовал. – Конечно, госпожа Макалариат. Какая-нибудь клетчатая тряпка, да, господин Помпа?
– Будет Сделано, Почтмейстер, – сказал голем.
– Это все, госпожа Макалариат? – спросил Мокриц кротко.
– В настоящий момент да, – сказала она и как будто пожалела, что ей пока больше не на что пожаловаться. – Господин Грош расскажет вам обо мне подробнее, почтмейстер. Мне пора возвращаться к исполнению своих прямых обязанностей, не то кто-нибудь опять утащит все перья. За ними глаз да глаз нужен.
– Ах, хорошая женщина, – сказал Грош, когда она удалилась. – Госпожа Макалариат в пятом поколении. Девичья фамилия сохраняется по профессиональным соображениям, конечно.
– Они и замуж выходят?!
Из гущи толпы около прилавка раздалась громогласная команда: «А ну живо положил перо, где взял! Я что, по-твоему, их выращиваю?»
– Да, сэр, – ответил Грош.
– А в первую брачную ночь откусывают мужьям головы?
– Мне таких подробностей неизвестно, – сказал Грош и покраснел.
– Но у нее же усики!
– Да, сэр. В этом удивительном мире у каждого есть своя половинка.
– Так ты говоришь, люди приходят наниматься на работу?
Грош просиял.
– Так точно, вашеблагородь. Все из-за статьи!
– В утренней газете?
– Не без этого, сэр, – сказал Грош. – Но я бы сказал, обеденный выпуск оказал свое влияние.
– Какой еще обеденный выпуск?
– Мы снова на первой полосе! – гордо сообщил Грош. – Я оставил экземпляр у вас в кабинете…
Мокриц сунул столатскую почту ему в руки.
– Разберись, – сказал он. – Если почты хватит еще на одну доставку, разыщи какого-нибудь паренька, которому позарез нужна работа, усади его на коня, и пусть все отвезет. Можно без спешки, назовем это ночной доставкой. Передай ему, пусть сходит к мэру и возвращается завтра утром со свежей почтой.
– Слушаюсь, вашеблагородь, – сказал Грош. – Можно бы пустить ночную доставку до Щеботана и Псевдополиса, если б только у нас была возможность менять лошадей, как на почтовых каретах…
– Сто-о-оп, а почему бы не привлечь почтовые кареты? – спросил Мокриц. – Их же до сих пор называют почтовыми каретами. И работают они втихую на всех подряд, кто заплатит. Ну так Почтамт снова открыт. Значит, они будут развозить почту. Ступай, найди, кто у них там главный, да так и передай!
– Так точно, вашеблагородь, – сказал Грош счастливо. – Вы еще не придумали, как мы будем доставлять почту на Луну?
– Всему свое время, Грош.
– Это на тебя не похоже, – радостно сказал Грош. – Всему одно время, прямо сейчас – вот это похоже!
А жаль, думал Мокриц, поднимаясь по лестнице. Но двигаться нужно было быстро. Он всегда двигался быстро. Вся его жизнь состояла в движении. Двигайся быстро, потому что никогда не знаешь, что следует за тобой по пятам…
Он застыл на месте.
Господин Помпа!
Голем оставался на Почтамте! Он не попытался догнать его! Почему? Потому что Мокриц был в отлучке по делу? Как долго он может пробыть в командировке? Успеет ли он разыграть свою смерть? Классический прием с брошенной на берегу одеждой, например? Надо запомнить. Ему нужна лишь приличная фора. Как на самом деле все устроено в голове голема? Надо будет расспросить госпожу…