- Нравится? - спросил безлицый. Кто-то невидимый захрюкал - засмеялся.
- Нет... Извините, - он смутился.
- Да ты не робей! Сам такой же.
Руки взлетели вверх, ощупывая лицо. Нет, все на месте - нос, подбородок, дуги надбровные...только щеки как-то припухли, укрыли собой скулы.
- Не, ну сейчас ты ещё красавчик, - собеседник достал зеркальце, посмотрел на себя и спрятал, - но надолго ли?
- Кто вы?
- Мокрицы, как говорят нехорошие люди. Но я Серый, а вон тот, - он махнул влево, на кучу тряпья, - Кыр. Теперь и ты с нами.
- Приятно, я Андрей, - ответил он заученно. - А... что это значит?
- Болеем мы. А так - добрейшей души люди! Вот те крест! - и безлицая рожа размашисто перекрестилась, захохотала, отчего кожа у рта сморщилась и пошла валиками.
Он решил, что ему снится кошмар, попытался проснуться. Нет, не выходит. Откуда-то выплыло знание, что спящие не чувствуют запахи - он потянул носом: от гостей несло канализацией, гнилью и грибами.
- Не нравится запашок? - Серый прищурил глаза, превратившись в гротескную маску. - И дым отечества нам сладок и приятен... Кыр, бери одеяла и вещи, пора уходить. Ты с нами?
- Куда?
- Домой, в родную трубу. Пойдём, тебя же ищут.
- Кто? - Он никак не мог взять в толк, о чем толкует этот страшный человек. Какая-то труба, мокрицы, преследователи... Да у него же паранойя!
- Расисты. Землю - рабочим, заводы - крестьянам, смерть - мокрицам! Не понимаешь? Кыр, ты таких идиотов видел?
Из угла замычали.
- И я не видел. Ну, сиди тут, жди. Если припрет - мы в трубе. Знаешь?
Он кивнул - труба, из которой выплескивались нечистоты прямо в реку, торчала из земли под мостом, неподалёку от его дома.
- Удачи.
Серый зашлепал сандалиями, Кыр, все так же напоминавший кипу тряпья, выскользнул за дверь следом.
Он помотал головой, обвел мутным взглядом беспорядок и решил, что ему плевать.
***
Его мутило второй час, потому он так и сидел на полу ванной, привалившись к холодной кафельной стене. Здесь, в ярком свете, ему было спокойнее, чем в комнате, изуродованный чужими руками. Да и чище тут, только стиралка чернеет царапинами.
Карусель из мыслей не останавливалась, крутилась на месте, мелькая одними и теми же словами: мокрицы... тварь... идут... идут мокрицы... идут твари... Он подозревал, что болезнь его куда серьезнее, чем он мог себе представить, но вызвать скорую не удавалось - телефон гудел, а никто не отвечал. Приходилось глотать горькие таблетки и прикладывать ко лбу мокрое полотенце. Когда ему приходилось вставать, чтобы смочить мягкую ткань, он отводил взгляд от зеркала. После рассказов Серого он боялся увидеть в отражении такой же блин вместо лица.
В очередной приступ - он склонился над унитазом - его и нашли. Дверь стукнула об откляченный зад, заставив подпрыгнуть, вверху спросили:
- Этот?
- Да, да, это он. Я позавчера домой шла, смотрю - лежит! Да прям под дождём, да без зонтика... А все ж знают, что только эти... - старуха-соседка понизила голос, - ну, вы знаете... Я его поднять хотела, помочь думала, а он меня ударил! Рот разинул и капли ловит, ловит... Тьфу!
- Понятно. Спасибо за службу. Берите.
Его подхватили под руки, поволокли - больного, испачканного - вниз по лестнице. Он вяло трепыхался, а потом сник, расслабился, обвис беспомощной тряпкой. На улице его бросили прямиком в лужу, загремели дверью фургона. Он, сам не ожидая от себя такого, вскочил и побежал, раня босые ноги о камушки. Позади загремело. Он рассмеялся от мысли, что все это могло быть наяву - погоня, стрельба, доносы соседей. Таких интересных снов он давно не видел.
Под мостом плескалась густая тьма вперемешку с речной водой, шлепали невидимые ноги, завывал ветер. Вытянув руки, он шёл вперёд, уже не морщась, когда липкая грязь облепляла ступни, пытался рассмотреть серую трубу.
- Новенький, это из-за тебя переполох в городе? - спросили сзади.
- Наверное... Куда они хотели меня забрать?
- В филармонию. Давай руку, помогу.
Его легко затянули внутрь. Он переступил с ноги на ногу, стараясь не думать о том, что устилает бетонное дно.
- Пошли, с нашими познакомлю.
Через минут двадцать он заметил отблески на стенах. Чуть погодя труба раздалась, превратилась в комнатку, где у костра сидела странная компания. Кыр, обряженный в лохмотья, пара бомжей в масках и...мокрицы. Самые настоящие гигантские насекомые.