— Фу, чёрт! — однажды почти что крикнул Другас, отшатнувшись от неизвестно откуда вынырнувшего Ступицы.
— Опять ты здесь!
Это как будто обрадовало Ступицу.
— Ты не шарахайся! — с полупьяной лаской сказал он.
— Ты будь со мною человеком. И брось думать, что я только и способен водку лакать. Я к тебе всей душой. Так что и ты ко мне можешь интерес иметь.
— Какой в тебе интерес! — плюнул Другас. — Иди ты к… знаешь куда?!
— Ты меня так далеко не посылай. Потом пожалеешь. Это когда будешь сигать глазами туда-сюда и скулёж устроишь: «Эй, Ступица! И где ты? Отзовись»… А я, брат, услышу такое, да притаюсь, и голоса не подам. Вот ты и завертишься!
После такого разговора еще больше стал присматриваться Другас к Ступице, и уже знал, что тот не зря прикидывается охмелевшим до бесчувствия. За всем этим театром, как определил Другас, кроется таинственный и страшный замысел.
Были моменты, когда, пытаясь разгадать намерения Ступицы, Другас сам кидался навстречу опасности. Это происходило тогда, когда у Ступицы не бывало денег на похмелье. Один раз Другас дал ему десять долларов, другой раз — пять фунтов. Но когда однажды на ладони Другаса лежало несколько золотых русских империалов, Ступица вдруг рассвирепел:
— Ты что? Чем я отдавать буду? У меня, брат, ни валюты, ни монеты — ничего.
— Бери, — усмехнулся Другас. — По дружбе. Смотришь, и ты мне в чем-то поможешь. Вот и квиты будем.
Как-то Ступица исчез. Когда же Другас спросил, куда такое девался Ступица, Тобаридзе прищурился и молча пожал плечами.
«А может быть навсегда?» — с радостью подумал Другас, представив себе Ступицу уже совсем безопасным трупом.
Но прошло дней десять, и перед Другасом опять оказался Ступица.
— Ты знаешь, — сказал он, даже не поздоровавшись, — о чем я думаю? О том, что ты сильно грамотный. И догадываешься о законах, по которым людей заставят жить? Ты что? Ты одобряешь такое царство, где всё будет по плану? Ну?
— Чего ты привязался, дьявол пьяный?
— Ну, — с удивлением забормотал Ступица. — Ты тут ни при чем. Что верно, то верно. Ты не какая-нибудь сволочь. Хотя, понимаешь, сволочь она обязательно имеется. Встречается. А со сволочью, сам догадываешься, разговор короткий. Ты — не такой. Ты — подходящий, соответствующий, и деньги у тебя водятся, вроде жалованье к тебе идет.
— Какое жалованье? — глухо и тревожно крикнул Другас. — Ты что? О чем речь ведешь?
— Не пугайсь! — махнул рукой Ступица. — Просить у тебя пятерку на похмелье не стану. За старое у меня еще с тобой расчет предстоит.
— Брось о долгах думать! — хлопнув по плечу Ступицу, со смехом сказал Другас. — Деньги у меня есть.
— Ну и хват! — одобрил Ступица. Потом тихо добавил: — Раз деньги есть, не пойти ли в шалман Булдихи?
Другас вздрогнул. Ему уже довелось как-то, вместе с Атаманчиком, побывать у Булдихи, но стать «своим» в шалмане он не смог. Когда же он сам рискнул зайти туда, Булдиха встретила его настороженно и откровенно сказала:
— Тут тебе делать нечего!
Путь к Булдихе был отрезан… А вот теперь, через столько-то времени. Ступица может ввести его в шалман. Другас заволновался. Действовать надо осторожно. Промолчав, что Булдиху он знает, Другас махнул рукой.
— Какая такая Булдиха? — равнодушно спросил он и зевнул. — Красотка твоя, что ли? Мне до нее интереса нет.
Другас говорил с такой пренебрежительностью, что Ступица в недоумении заморгал.
— Ты не обижайся, Ступица. Твоя Булдиха может и занятная, да только… Как бы тебе объяснить? Я, знаешь, не монах, да бабы для меня, так, между прочим. Тьфу! Не в них для меня интерес. Через них одна канитель и помеха. А мне, слышишь, надо одно дело сделать.
— Дело сделать? Что ж! Только поостерегись, потому что…
Что «потому» — Ступица не сказал. Видимо догадавшись, что разболтался чересчур, он сразу же перекинулся на мелочь и пустился объяснять, что Булдиха никакая не красотка, а просто старая ведьма.
— Она деньгу любит, — убеждал Ступица. — А зачем — неизвестно. Ей, понимаешь, умирать пора, а жадная, как финагент.
— С меня налогов не возьмешь! — рассмеялся Другас.
— Ой ли! — воскликнул Ступица. — Она — ловкая. Ее без перчаток не трогай. Она любого обойдет. Она, брат такая…
— Видал я таких!
— Ну, не хвастай! — заспорил Ступица, теперь уже хитро свежими глазами посмотрев на Другаса. Этот оценивающий взгляд смутил Другаса.
— Да ну ее, твою Булдиху!
— Ты это зря, — разглядывая Другаса, бормотал Ступица. — Прямо зря. Она, брат, кой-чего стоит. С ней разговоры разговаривают и с ней водятся такие… не тебе и не мне пара.