Для забивания камнями в земле выкапывается узкая глубокая яма. Руки преступницы связываются. Затем ее опускают в тесную расщелину, которая не дает ей пошевелиться. На поверхности остается лишь голова и верхняя часть туловища.
Возглавляет процедуру один из представителей власти, он предлагает палачам, обычно мужчинам, собраться у груды камней. В забивании женщины камнями нет ничего противозаконного. Более того, рекомендуется убивать ее медленно. Выбираются специальные камни, способные нанести травму и не вызвать быструю и желанную смерть. Палачам не советуют наносить смертельные удары по голове по крайней мере до тех пор, пока жертва еще способна испытывать боль и страдание. В идеале мучительное избиение грешницы продолжается час, если не больше.
Тело человека бессильно против твердого камня. Через два часа закидывания мелкими камнями тело превращается в кашу. Кровь, текущая из небольших ран, ослепляет человека. Нежная женская кожа быстро превращается в лохмотья. Крики боли и мольбы о пощаде в сочетании с командами, подаваемыми предводителем, доводят палачей до безумства, так что они забывают о том, что перед ними человек, и начинают воспринимать ее как сосуд греха и объект ненависти. Перед смертью лицо жертвы представляет собой маску из запекшейся крови. Часто жертва находится еще в сознании. И лишь когда голос предводителя хрипнет, а руки палачей начинают уставать, мучители выбирают камни покрупнее, чтобы нанести последний, смертоносный удар.
Солнце уже почти взошло, когда перед моим отцом предстал галах.
До него донеслись рыдания сестер, и, решив, что мать, должно быть, уже мертва, он на ходу спрыгнул с лошади. Разглядев груду камней посередине двора, он вздохнул с облегчением, однако тут же увидел свою мать, которую вели к центру двора. Как завороженная она смотрела на ожидающую ее яму и не замечала сына.
Понимая, что времени осталось в обрез, мой отец бросился сквозь толпу, вбежал в галах и принялся звать брата.
При виде Шера он упал перед ним на колени и взмолился:
— Брат! Не убивай мою мать. Я заберу ее и сестер из галаха. Ты больше никогда нас не увидишь. Я не вернусь ни сюда, ни в школу. Я отдам тебе свою долю наследства, брат. Только не убивай мать. Ты не имеешь права казнить ее. Перед лицом Аллаха, нельзя это делать за такой проступок.
Не дожидаясь ответа, мой отец выбежал во двор, обнял мать и закричал сестрам:
— Идите ко мне, сестры! Мы заберем нашу мать и навсегда уедем из галаха.
Слуги и охранники замерли с камнями в руках. Им совершенно не хотелось убивать Майану. Вся ненависть к Майане и ее детям исходила от хозяев, а не слуг. Аджаб с сестрами, окружившими мать, двинулся к воротам. Как вдруг из покоев Шера появился его старший слуга, объявивший:
— Хан саиб! Постой! Хан велел тебе остаться. Он удостоил тебя чести принять твою просьбу о сохранении жизни твоей матери. И дает тебе слово, что ее не станут принуждать к браку.
Аджаб остановился, понимая, что сейчас нельзя ослушаться приказа брата. Ибо теперь уход из галаха означал бы верную смерть для всей его семьи. Брат не потерпел бы непослушания, оно означало бы для него потерю авторитета, а этого он допустить не мог. Единственное, что успокаивало Аджаба, — это клятва брата, полученная через доверенного слугу, который во всеуслышание огласил решение Шера. И Шер будет обесчещен, если не сдержит своего слова.
Дожидаясь брата, Аджаб поцеловал мать в щеку и попытался успокоить ее словами: «Не тревожься». Когда Шер-хан наконец появился, не спуская взгляда с брата, Аджаб ринулся к нему и принялся целовать ему руки:
— Спасибо за твое милосердие, брат мой.
Чтобы не ударить в грязь лицом перед собравшимися, Шер заявил, что все обиды прощены, и пригласил брата пройти в свои покои. Тем же днем Шер-хан приказал своему шоферу отвезти брата назад в школу.
У отца не оставалось иного выбора, как покинуть мать и сестер и вернуться в школу. Он понимал, что должен получить образование, чтобы затем найти приличную работу и всех обеспечивать. Его три прекрасных сестры уже достигли брачного возраста, однако, как ни странно, Шер так и не попытался найти им мужей. И папа мог лишь предположить, что Шер не хочет выпускать его сестер из-под своего контроля.