— Спенс, мне следовало заметить, что он заболел.
Доктор обнял ее за плечи.
— Слушай, — сказал он, — есть старинная поговорка: «Врачу, исцелися сам». Когда Том будет чувствовать себя лучше, я припомню ему предупреждающие сигналы, которые его тело посылало ему. Но сейчас входи легким шагом и со счастливым лицом. Ты можешь сделать это?
Кэтрин изобразила улыбку.
— Например, так?
— Так гораздо лучше, — кивнул он. — Только улыбайся. Помни, это Рождество. Не собираешься ли ты привести вечером детей?
Она не могла сказать, что Брайан пропал. Не сейчас. Вместо этого она придумала, что скажет Тому.
— Брайан чихал, и я хочу быть уверенной, что он не простудился.
— Что ж, это умно. Хорошо. До завтра, дитя. А теперь помни, улыбайся. Ты прелестна, когда улыбаешься.
Кэтрин кивнула и направилась по коридору к комнате 530. Она тихо отворила дверь. Том еще спал. Через трубку ему в руку капал физиологический раствор. В ноздри были вставлены маленькие трубочки с кислородом. Кожа была белой, как полотно. Губы пепельного цвета. Дежурная медсестра поднялась навстречу.
— Он спрашивал вас, миссис Дорнан. Я подожду снаружи.
Кэтрин пододвинула стул ближе к постели. Села и положила свою руку на его, лежащую на покрывале. Она изучала лицо мужа, замечая каждую деталь: высокий лоб, обрамленный коричневато-рыжими волосами точно такого же, как у Брайана, цвета; толстые брови, которые всегда выглядели непокорными; хорошей формы нос и губы, обычно изображавшие полуулыбку. Она думала о его глазах, более синих, чем серых, и излучаемых ими теплом и пониманием. Он придавал уверенность своим пациентам, подумала она. О, Том, я хочу рассказать тебе, что пропал наш маленький мальчик. Я хочу, чтобы ты был здоров и был со мной, чтобы найти его.
Том Дорнан раскрыл глаза.
— Здравствуй, дорогая! — произнес он слабым голосом.
— Здравствуй! — Она наклонилась и поцеловала его. — Прости, я была такой невозможной сегодня. Ты можешь назвать это старомодным. Но ты же знаешь, как я сентиментальна. Я плачу даже от счастливых концов.
Она выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза.
— Да ты, я вижу в порядке. В самом деле, знаешь?
Она видела, он не верит ей. Пока нет, подумала она.
— Я думал, ты хотела привести вечером детей? — У него был низкий и прерывающийся голос.
Она поняла, что при Томе было невозможно без надлома упоминать имя Брайана. Тогда она быстро проговорила:
— Я боялась, что они повиснут на тебе. И подумала, что будет гораздо лучше, если они подождут до следующего утра.
— Звонила твоя мать, — глухо сказал Том. — Медсестра говорила с ней. Она сказала, что послала с тобой особый подарок, чтобы вручить его мне. Что это?
— Только не без мальчиков. Они сами хотят передать его тебе.
— Хорошо. Но обещай привести их утром. Я хочу их видеть.
— Конечно. Но уж, поскольку мы сейчас одни, может, мне стоит прилечь тут рядом?
Том вновь раскрыл глаза.
— Сейчас, ты говоришь?
Улыбка пробежала по его губам. И вскоре он вновь уснул. Еще долго ее голова покоилась на его покрывале. Когда медсестра вошла в комнату, Кэтрин встала.
— Разве он не выглядит фантастически? — спросила она, когда медсестра стала пальцами щупать пульс Тома.
Она знала, что даже во сне Том может слышать ее. Потом, бросив последний взгляд на мужа, она поспешила из палаты. По коридору до лифта, потом через вестибюль на улицу, где ее ожидал полицейский автомобиль.
Просто одетый человек ответил на незаданный ею вопрос:
— Пока ни словечка, миссис Дорнан.
5
— Я сказал, дай его мне, — пригрозил Джимми Сиддонс.
Кэлли попыталась не показать своего смущения.
— Понятия не имею, Джимми, о чем говорит этот мальчик.
— Нет, вы знаете, — сказал Брайан. — Я видел, как вы подняли мамин кошелек. И я следовал за вами, потому что должен вернуть его назад.
— Разве не умный ребенок? — усмехнулся Сиддонс. — Всегда следуй туда, где деньги.
Он взглянул на сестру, и выражение его лица сделалось ужасным.
— Кэлли, не заставляй меня забрать его у тебя силой!
Не имело смысла притворяться, что у нее ничего нет. Джимми знал, что мальчик говорит правду. Кэлли все еще стояла в пальто. Она сунула руку в карман и вытащила портмоне прекрасной марокканской кожи. Молча вручила его брату.