— Понятненько. Кристи расхохоталась.
— Поначалу это всех смущает, но ты, ручаюсь, скоро все поймешь. Я-то сама с Патрицией не встречалась, но сотни людей пробовали, и все получили ответы. Кстати, услуги этой женщины обойдутся тебе довольно дорого.
— Сколько же она берет?
— Точно не знаю, но где-то около трехсот долларов в час.
— Триста долларов! Неужели она так уж в этом хороша?
— Говорят…
— Черт с ними, с деньгами. Если она поможет, никаких денег не жалко.
Я была уверена, что ты именно так и скажешь.
Девон усадила Кристи в такси, договорившись предварительно о времени совместного похода, после чего уселась в следующую машину, уложив рядом с собой на сиденье тяжелую сумку с купленными книгами. До встречи с Задаром ей предстояла немалая работа.
На обратном пути из Нью-Джерси Джонатан Стаффорд приказал Генри сделать незапланированную остановку. Несколькими часами раньше у него состоялась встреча с партнерами корпорации по поводу угрозы, исходившей от фирмы «Три-стар-марин».
Ничего хорошего из этой встречи не вышло. Во-первых, она продолжалась на несколько часов дольше, чем было намечено, а во-вторых, выяснилось, что пресловутый келовар — пластмасса, которую выбросила на рынок фирма «Три-стар-марин», — и в самом деле соответствует тем высоким стандартам, о которых было заявлено в рекламном проспекте. Стоило теперь просочиться слухам, что новый материал вполне способен заменить металл при изготовлении некоторых деталей и узлов, необходимых для постройки малых судов, как заводы, изготавливавшие эти узлы методом штамповки из металла, мигом могли оказаться на мели.
Теперь Стаффорду было совершенно необходимо повидать сына. Один только взгляд этого маленького существа мог облегчить бремя свалившихся на него забот.
Расставшись с Девон, Стаффорд провел несколько часов в размышлениях об Алексе, так как ее рассуждения о доме и детях настроили его на меланхолический лад. Она чрезвычайно удивила его тем, что отказалась взять предложенные им деньги, и если бы не Алекс и угроза, которую Девон в себе аккумулировала, он, вне всякого сомнения, только порадовался бы этому.
Как ни боролся Стаффорд с искушением, его желание обладать этой женщиной не уменьшилось. Раз десять за вечер Джонатан возвращался к этому вопросу. Он представлял ее себе нагой и пытался понять, будет ли она страстно и беззаветно отдаваться близости или, наоборот, замкнется в себе и будет сдержанно принимать его любовные восторги? Интересно, как велик ее опыт в этой сфере? Захочет ли научиться у него чему-нибудь? А вдруг она холодна, лицемерна и старомодна в проявлениях нежных чувств — ведь временами она казалась ему именно, такой.
Как бы то ни было, несмотря на влечение, которое он к ней испытывал и природу которого до сих пор хорошенько не знал, ему требовалось положить конец вторжению Девон в жизнь его семьи — ради Алекса и еще по многим причинам.
И вот теперь он думал о сыне, который в отличие от своих сверстников, будучи прикован к креслу на колесиках, большую часть жизни проводил в клинике, где мальчика окружали не родные и близкие, а врачи и медсестры. Ни у Алекса, ни у Джонатана выбора не было, но последний видел в этом несправедливость судьбы.
Джонатан тяжело вздохнул — он с трудом переносил отсутствие сына. Как ни странно, Алекс справлялся с ситуацией куда успешнее отца. Именно он своими шутками и дружеским участием помогал Джонатану расстаться на время с давившим на него бременем власти и ответственности. Вспомнив об умении сына восстанавливать его душевные силы, Стаффорд удовлетворенно улыбнулся: пройдут годы, и из парня вырастет настоящий мужчина.
Чтобы доехать до очень дорогой и модной клиники, специализировавшейся на детских болезнях, затрагивающих психику, много времени не понадобилось.
— Подождите меня здесь, Генри, — произнес Джонатан, когда они остановились. — Это займет всего несколько минут.
Он вышел из машины, пересек дорогу и прошел сквозь массивные стеклянные двери в вестибюль. В клинике, как всегда, царило оживление — дети и их родители сновали во всех направлениях, тут и там мелькали белые халаты врачей и медсестер! Джонатан миновал столик регистратора, не тревожа молодую темноволосую медсестру, склонившуюся над кипой бумаг. Он хорошо знал, куда идти. Кроме того, на этот раз Стаффорд не собирался слишком задерживаться у сына.
Когда он вошел в комнату Алекса, там никого не оказалось. Покрывала на кроватях были сбиты, а окно приоткрыто. Джонатан направился в игровую комнату, находившуюся дальше по коридору. Просторный, светлый зал был расписан изображениями детей, резвящихся на пляже, а на полу валялось множество игрушек всех цветов, видов и размеров.