До Гринвуда Ди ехала молча. Молчал даже Брокер, видимо заразившись настроением хозяйки. Он так и не уснул, хотя частенько спал в дороге. Напротив, вел себя очень беспокойно – хлопал крыльями и вертелся на руках у Ди.
Грэй с беспокойством поглядывал на заднее сиденье. Кажется, хорошее настроение Ди испарилось. Он был бы рад обратиться к ней с каким-нибудь приветливым словом, но бесконечная трескотня Элайзы, от которой уже болели уши, не позволяла ему уделить скучающей Ди даже толику внимания. Вместо приятного и спокойного разговора с Ди он был вынужден слушать Элайзу, отвечать на ее глупые вопросы, улыбаться ей и делать вид, что ему все это интересно. С каким удовольствием он плюнул бы на правила приличия и вообще не сажал бы Элайзу к себе в машину. Но если бы он этого не сделал, то тетя Лайла упрекнула бы его в том, что он не подвез девушку до дома. Да, слухи разлетаются по Гринвуду – и глазом не моргнешь…
Самое смешное – Грэй отлично понимал, чего добивается Элайза своим поведением. Как у большинства женщин, с которыми он встречался, у нее одна-единственная цель: захомутать мужчину и немедля женить его на себе… Элайза – ровесница Ди. И до сих пор не замужем. Только Ди глубоко наплевать на «брачные игры», в отличие от прекрасной блондинки. Элайза так долго выбирала жениха, что упустила тот момент, когда все женихи либо уехали из Гринвуда, либо женились на тех, кто не ломал голову над выбором… А теперь эта красавица – почти «старая дева», по гринвудским, разумеется, представлениям. И холостой Грэй для нее – идеальная партия…
Грэй остановил машину у дома Ди. Элайза жила на другом конце Гринвуда. Теперь ему придется ее отвозить домой, и она наверняка захочет угостить его чаем. Нет уж, чая он точно не вынесет. Грэй торопливо выбрался из машины и открыл дверцу Ди. Ее лицо было непроницаемым и бледным.
– Надеюсь, тебе понравилась наша прогулка? – Грэю хотелось переброситься с ней хотя бы парой фраз, прежде чем они расстанутся.
– Да, большое спасибо, Грэй. Я замечательно отдохнула.
Обе фразы были произнесены одинаковым тоном – безразличным и усталым. Как машина, как робот… И что на нее нашло?
– Ты в порядке? – озабоченно спросил Грэй.
– Да, только немного устала.
– Пока, Брокер, – попрощался Грэй с попугаем.
– Гр-р-рэй! – учтиво ответил Брокер.
Хотя бы птица не обдала его холодом… Услышав, что попугай заговорил, Элайза наконец-то обратила на него внимание и решила выйти из машины, чтобы поглазеть на птицу.
– Какая прелесть, – потянулась она к попугаю. – Надо же, он еще и разговаривает. Какая милая пташечка…
– Дур-р-ра! – неожиданно гаркнул Брокер во все свое попугаичье горло.
Элайза покраснела, потом побледнела и, даже не попрощавшись с Ди, нырнула обратно в машину. Грэй с трудом сдержал приступ смеха. Ди подумала, что ей надо было бы извиниться перед Элайзой, но делать этого совершенно не хотелось. Непонятно было одно: если Брокер пару раз и слышал слово «дурак», то когда же он успел научиться определять род существительного?
– Пока, Ди. Я заеду завтра…
Лучше бы ты не приезжал никогда! – хотела выкрикнуть Ди, глядя вслед отъезжающей машине. Мысль о том, чем закончится для Грэя и Элайзы этот вечер, сжигала ее изнутри…
8
Небо, усеянное жемчужным бисером звезд… Легкий ветерок ночного лета, в тихом звоне которого купается Ди. Ощущение радости, безмятежного спокойствия и, может быть, только чуть-чуть, самую малость, нежной и тихой грусти. Но даже эта грусть кажется ей приятной, даже она доставляет Ди наслаждение.
Хрустальное озеро покрыто мелкой рябью. Совсем как на картине, которую Ди видела когда-то в далеком детстве. К этой чистой хрустально-серебряной глади так хочется прикоснуться рукой. Так хочется войти в это сказочное озеро, обрамленное с одной стороны лесом, а с другой сочно-зеленым кустарником… Даже деревья – и те как в сказке. Того и гляди – заговорят с тобой, назовут тебя по имени…
Но почему-то – Ди не помнит почему – она не может зайти в озеро. Может быть, эту тайну когда-то рассказывала ей тетя Герти, а может, она знает о ней от кого-то другого… Только Ди понимает, что не должна входить в хрустально-манящие воды озера, не должна отдаваться этой приветливой глади.
Ди стоит в раздумьях и наслаждается музыкой ветра, загадочным мерцанием озера. Нет, она непременно должна войти в эту воду. Раз она не помнит, почему ей нельзя погрузиться в Грин-лэйк, значит, это не так уж и важно… Решившись, Ди мгновенно сбрасывает с себя белую футболку, белые брючки и случайно замечает, что на ногах у нее вовсе не кроссовки, к которым она привыкла, а маленькие балетные туфельки, в каких она ходила в детстве на уроки хореографии. И вообще, она вся маленькая-маленькая, легкая-легкая, словно ребенок.
Но Ди не очень удивляется этому. Она сбрасывает с ног туфельки и, босая, бежит к желанно-хрустальной воде. Наконец-то сбудется ее мечта. Наконец-то она сольется с этим сказочным озером, которое обнимет ее шелковым прикосновением воды…
Ди вбегает в озеро – жемчужно рассыпаются брызги, теплая вода обнимает ее щиколотки, затем колени… Но потом, вместо долгожданного тепла и сказки, о которой она так мечтала, ее накрывает огромной ледяной волной, невесть откуда взявшейся в Грин-лэйк… Ди зажмуривает глаза и чувствует холод, зловещий холод, который сковывает ее по рукам и ногам, как железные цепи. Ди в ужасе пытается разлепить глаза, замутненные водой. И перед ее взглядом предстает вовсе не та картина, которую она видела до погружения в волшебное озеро.
Сине-тревожное полотно неба, на котором повисли холодные молчаливые звезды. Злой ветер, рвущий кроны зеленых деревьев, будто норовит опрокинуть несчастный мирок, в котором оказалась Ди, поставить его с ног на голову… Маленькое озеро вздыбилось волнами и холодно смотрит на Ди своим единственным глазом. Ей хочется выйти из озера, но она не может сделать ни шагу, потому что ноги опутаны-скованы холодом и водорослями. Ей хочется плакать, но слезы застывают на щеках, едва успевая выкатиться из глаз…
Ветер словно собрал всю воду вокруг нее, и вода уже подступает к самому ее горлу. Ди пытается посмотреть наверх, на звезды, словно они могут помочь ей. Но звезды обжигают ее холодом и отвечают безмолвием… На берегу, рядом с кромкой воды, она различает силуэт. Кажется, это Грэй. Кажется, он пришел сюда, чтобы помочь ей… Ди пытается крикнуть ему, что озеро заколдовано, но он не слышит ее и собирается войти в воду. Ди охватывает невероятный страх – не за себя, а уже за него… Она продолжает кричать, но ее крики тонут в бескрайних пространствах ветра и неба. А Грэй уже в воде и протягивает ей руки. Но Ди чувствует, что дотянуться до него не сможет…
– Ди, детка моя, что с тобой? – Над Ди склонилось озабоченное лицо тетушки Герти. – Почему ты так кричишь?
– Я? – Ди еще не пришла в себя, поэтому тусклый свет лампы и морщинистое лицо тети слились для нее в одну странную картинку, в которой она, с трудом выползая из сна, пыталась разобраться. – Я… В чем дело, тетя, почему ты у меня?
Тетя Герти окинула племянницу непонимающим взглядом. Нет, с Ди определенно творится что-то неладное. Приехала с прогулки насупленная, словно обиженная на что-то, отказалась от ужина, а теперь еще и кричит во сне… Что-то здесь не так. Может быть, она поссорилась с Грэем? Если бы можно было спросить у нее об этом… Но нет. Лишними вопросами она только навредит…
– Ди, малышка… – Ди с удивлением услышала, что тетя обращается к ней так же, как тогда, когда Диана была еще совсем маленькой. Кажется, тетя Герти всерьез чем-то озабочена. – Ты кричала во сне… Теперь вспоминаешь?
Ди окунулась в водоворот кошмара, в котором была совсем недавно, и тут же выбралась из него. От страшных воспоминаний ее начала бить нервная дрожь. Какой ужасный сон! А недавно ей снилось что-то очень похожее… Только тот сон она не помнила в таких подробностях, как этот. И с чего вдруг она стала видеть сны? Тем более кошмары? Все началось с тех пор, как она приехала в Гринвуд. Точнее, когда познакомилась с Грэем…