Резкость в его голосе заставила вздрогнуть девушку. Она быстро поднялась, взяла тряпку, ведро и ушла к носу корабля. Алекс проводил ее тяжелым взглядом, поняв, что разговор не состоится. Стукнув кулаком по двери, он вернулся к столу. Не верил Алекс в то, что жена его разлюбила. «Моя она, моя. Никто ее не получит».
С палубы послышался новый разговор, это заставило Алекса вернуться к двери.
Роуз лезла по лестнице на мачту, ей надо было добраться до марса и осмотреться вокруг.
– Малыш, не советую тебе лезть наверх, – блеял из соседней каюты Джеймс. – Лучше иди ко мне, я буду ласков с тобой.
Распутные фразы заставили Роуз медленно спуститься вниз, она подошла к окошку, с отвращением взглянула на напудренное улыбающееся лицо. Джеймс бесил ее, бесил своей глупостью и пошлостью вселенского масштаба.
– Малыш, твои дынь…
Удар был резким, непредсказуемым и, несомненно, болезненным! Роуз видела, как мужчина, закрыв лицо, пытается остановить кровь из носа, жалуясь попеременно на ужасные условия содержания и жестокое обращение с пленным. Улыбнувшись, Роуз пошла к мачте. По ее мнению такой неженка больше не захочет лезть на рожон. Как же она ошибалась. Стоило ей подняться на пару метров над палубой, и она снова услышала слащавый голос:
– Малыш, ты просто адски страстная, мне не терпится…
В этот раз Роуз подлетела к двери в одно мгновение. Ее волосы распушились, словно у разъярённой кошки. Женщина с ненавистью несколько раз пнула дверь.
– Зараза, еще слово, и я убью тебя собственными руками! Чтоб я тебя больше не слышала!!!
В ход пошли крепкие выражения, Роуз Бонье была в бешенстве. Она хотела снова ударить подлеца, но тот, наученный горьким опытом, ловко отпрыгнул от дверцы.
Вернувшись к мачте, она уже знала, что этот человек родился порочным.
– Кошанчик, ты слишком сурова.
На сей раз Роуз не стала тратить свои эмоции на хлыща. Преодолев первую площадку, по вантам она добралась до самого верхнего марса. Вокруг был простор, закатное солнце окрашивало паруса и море в золотистые цвета. Ветер трепал волосы.
– Боже, как же я скучала по всему этому!
Она вспомнила Жака. Чтобы она у него не спросила, на все вопросы он знал ответы. Стоя вот так на самом верху, рядом, он объяснял ей назначение каждого паруса и крепления. А если перед ней расстилалось звездное небо, любимый мог рассказать о звездах, о том, как ориентироваться по ним, находить верный путь. Она прикладывала свою руку к его ладони в то время, когда муж пробегал пальцами по небосводу. А теперь? Теперь его не было рядом, океан и стихия отняли ее радость, отдушину жизни.
– Как же я скучаю по тебе…
– К-хе, к-хе, – прервал ее грусть дребезжащий голос. Это был Фей. Он лез наверх с какими-то странными веревками.
– Вот миссис Бонье, вам надо привязать к поясу страховку.
– Какую еще страховку?
– Ну, это на тот случай, если вы падать задумаете, – замявшись под конец фразы, сказал Фей.
– Какого лешего, кто это придумал? – возмутилась Роуз.
– Да никто, никто не придумал. Правило такое, кто лезет выше первого марса, страхуется. Вот, я сам со страховкой.
Роуз скрестила руки на груди и брезгливо фыркнула.
– Вот сам и носи этот поводок. Я теперь ваш капитан, у меня свои законы.
Фей не унимался:
– Богом вас прошу, привяжите, убьет он меня, если вы так будете сюда лазить!
– Кто? Грот?
– Грот, Грот! – радостно закивал Фей, наблюдая, как Роуз привязывает себя.
Через полчаса солнце село, и Роуз спустилась вниз, промерзнув от свежего ночного воздуха. Она проверила ночную смену и направилась в каюту капитана. Наконец у нее было время, чтобы расслабиться. Она закрыла дверь, но не стала ее запирать. Кровать в каюте находилась в небольшой нише, и, видимо, играла роль места для дневного отдыха. Сняв жилет, она упала на нее без сил и сразу погрузилась в пучину беспокойных снов, чтобы поутру как всегда вскочить, задыхаясь от кошмара.
Следующее утро было странным. Жилет с ее вооружением пропал. В каюте кто-то побывал.
– Подлецы! – фыркнула она. Кто бы ни хозяйничал в комнате, он не учел одного, Роуз не хранила все оружие в одном месте. Ножи, спрятанные в двойном дне сумки, были как нельзя кстати. Заткнув за пояс клинки, она поспешила прояснить ситуацию.
На палубе ей сразу попался Грот.
– Кто был в моей каюте этой ночью? Ты?
Грот удивленно выпучил глаза и затряс косматой головой:
– Нет, нет, миссис Бонье, что вы! Разве можно ломиться к даме посреди ночи. Я еще жить хочу.
Моряк прикусил трубку и прищурился.
– У вас что-то пропало? – поинтересовался он.
Роуз не собиралась признавать в том, что у нее украли большую часть клинков. Это могло послужить поводом для бунта.