Главный иезуит снова сел в кресло и поднял указательный палец.
– Это был раз. Потом, когда давление на папский престол по поводу Третьего секрета Фатимы возросло и извне, и изнутри, в 2000-м году мы накормили и прессу, и клир, и народ такой несусветной чушью…
– Помню, – сказал кардинал. – Якобы в предсказании речь шла о покушении на понтифика. Оно действительно произошло, только на девятнадцать лет раньше. Хороша цена такому предсказанию.
– Хороша ли, плоха ли, – генерал пожал плечами, – а многие рты мы заткнули. Твой земляк, да молится он за нас на лоне Авраамовом, поначалу тоже порывался раскрыть тайну, о которой речь. Но когда все-таки понял, что это значило бы для Церкви, для веры христианской… А тут и братья-евреи помогли, поприжали слегка, пояснили, он же с ними заигрывал, хороводы водил, старшими братьями звал…
– Адольфо! – кардинал с такой силой хлопнул ладонью по столу, что Николас вздрогнул, а Кшыжовский поморщился от боли. – Только не о нем. И не в таком тоне. Ты все-таки о святом Вселенской Церкви говоришь.
– Да мы и прежде о святых говорили, – с усмешкой заметил генерал. – Или просто кровь польская в голову бросилась?
– То, что он, как и я, был поляком, никакого значения не имеет. Но к чему ты евреев приплел, Адольфо? Они-то к нашей тайне каким боком относятся?
– Тадеуш, дорогой, удивляюсь я, как ты до высот таких добрался, до шапочки красной, до одного из высочайших мест в иерархии и Ватикана, и иезуитов, хотя о последнем не многие знают. Ведь задача с евреями – проще таблицы умножения.
– И? Ну уж сделай скидку на мое славянское тугодумие.
– Представь себе, что всплывет наша тайна, откроется. Что это для Церкви значит, объяснять не надо. Рассыплется вся веками складывавшаяся структура, как карточный домик. А помимо того? Война. Война на Ближнем Востоке, неизбежно. И для Израиля – война на выживание. Значит, в ход пойдет все, чем они там располагают. Вот тебе и Армагеддон. Кто выживет? Кто нет? Ты можешь сказать?
Кардинал потер виски руками и отрывисто кивнул.
– Ты прав, Адольфо. Об этом я, по правде говоря, не думал.
Генерал-иезуит поднял два пальца.
– Вот тебе два. Но ведь и в третий раз опасность нарисовалась. Новый папа, Бенедикт, уперся – не сдвинуть. Израиль ему не страшен, у них счеты давние, тут никаких контрдансов не было бы. Да и смерти старик не боялся. Восемьдесят семь лет, пожил. Чем напугаешь? Ну что? Чем?
– У вас всегда есть «чем», – хмуро отозвался Кшыжовский.
– У нас! – резко, звенящим голосом поправил его глава иезуитов. – Есть, всегда есть, а не было бы, кто на страже Церкви и веры стоял бы?
– Вера не есть ли правда? – тихо спросил кардинал. – Или… – Резким жестом он выставил вперед ладони в черных шелковых перчатках. – Вот: вера. А какая правда за ней стоит, мы знаем.
– Ну вот, все, как видишь не так уж сложно. Есть вера и вера, есть правда и правда. Сегодня мы свои проблемы спокойнее решать можем. Ибо впервые на папском троне – иезуит. За все века. Свой.
Хлопнув ладонями по подлокотникам кресла, он пружинисто встал.
– Так вот, Ваше Высокопреосвященство. Для поиска и, если понадобится, изъятия Крифиоса, моим указом создан специальный отряд. Не одна тройка, как прежде, а четыре. Главным всей группы остаешься ты. У каждого из четверых лидеров троек достоинства неоспоримые. Отмечены Свыше, как и ты. Стигматами, которые суть подтверждение их личной святости и святости их дела. Двое подчиненных в каждой тройке – проверенные воины: и профессионалы SAS[13] есть, и бывшие бойцы Французского Иностранного легиона. Начальникам своим преданы как псы, ведь начальники, как мы с тобой знаем – люди безусловной святости. Начальники в свою очередь, и это понятно, как псы преданы ордену. А иначе и быть не может.
Поняв, что встреча или, скорее, аудиенция подошла к концу, поднялся и кардинал.
– Итак, Ваше Высокопреосвященство, говорил уже, но говорю снова, сурово и, без обид, Тадеуш, говорю в последний раз. Максимальная жесткость, если нужно – жестокость, и результат, результат, результат. Перестреляли бы твои люди тех двенадцать, когда они впервые себя обнаружили, да и утопили бы в любом канале Амстердамском – в Голландии, кажется, дело было? И тогда – одной проблемой меньше. Человеколюбие хорошо, когда мы босоногую детвору кормим и школы открываем в бразильских трущобах или в Африке. А здесь, с этим всем – ни-ка-кой жалости. Не останавливаться ни перед чем. Если невинный человек пострадает – ему Господом зачтется за невинное его страдание. И всему твоему отряду от Sodalitium Pianum[14] грехи отпускаются и прошлые, и будущие. Позаботься, чтобы каждый из них о том знал.
13
Британские силы специального назначения. Прекрасно тренированы. Известны многими успешными операциями, в т. ч. против превосходящих сил противника и террористических групп. (Прим. переводчика)
14
Реакционная организация внутри Католической церкви (название означает «Общество – или Братство – Пия»). Имелся в виду папа Пий X. Основана в 1907 г. Пыталась взять на себя функции секретной полиции папского престола. Однако внутри Ватикана столкнулась с серьезным противодействием. Весьма вероятно, что группа пришлась ко двору в Ордене иезуитов. (Прим. переводчика)