– Ну что, разобрались с телефоном? – спросил Артур.
– Да, сэр. Я оставила мистера Айнштайна в вашей спальне.
– Значит, все идет как надо. Лилит, милочка, я думаю, пора подавать десерт.
– Слушаю, сэр. – И горничная направилась к служебному лифту, чтобы спуститься на кухню.
– Но где же? – чуть отстранившись от Эли, спросил Артур. – Где тебе довелось видеть Мэнсона?
– Там, где он и находится последние сорок лет. В тюрьме Коркорана, штат Калифорния.
Артур, нахмурившись, хмыкнул.
– Что там делает он – понятно. А что там делала ты?
– Ассистировала Джону Дугласу в его интервью с Мэнсоном.
– Дугласу? Легендарному профайлеру ФБР?
– Наш эрудит как всегда прав, – рассмеялась Эли.
– Смешно, и даже очень смешно, но где профайлер, и где ты, вот в чем вопрос, – не унимался Артур.
– По древним языкам я получила степень бакалавра, а через три года защитила магистерскую диссертацию по психологии. – Она выдержала паузу. – Криминальной психологии.
– Позволь дорешать ребус, – оживился МакГрегор. – И посему ты проходила курс практической подготовки в Куантико, в штате Виргиния, при Академии ФБР. Я прав?
– Как всегда, виконт.
– Как Кларисса Старлинг из «Молчания ягнят»?
– Не совсем. Старлинг была агентом ФБР. Я – практикантом со стороны.
– Но ты так же бегала, прыгала, стреляла…
– Это там делают все.
– Боже, Эли, – всплеснул руками Артур, – сколького же я о тебе не знаю!
– Да ведь мы, виконт, и знакомы всего несколько дней – рассмеялась Эли.
– Но шутки в сторону, – посерьезнел Артур. – Ты действительно находишь в нашем госте психопатические черты?
– Безусловно, – отрезала Эли. – Я бы отнеслась к этому факту со всей серьезностью.
– Прошу прощения, сэр. – Джеймс покашлял в кулак. – Я, конечно, никакой не психолог, но абсолютно согласен с мадемуазель Бернажу. На ринге мне доводилось встречаться взглядом с противником, о котором я сразу мог сказать, что он отморозок и беспредельщик. Проще говоря, тип, готовый на всё. Нередко и убийца.
– И ты хочешь сказать, Джеймс?…
– Я хочу сказать, что и ринг, и каталажка научили меня распознавать таких двуногих. Даже если на первый взгляд они были рубаха-парни, веселые, общительные, спиной к ним поворачиваться не стоило ни при каких обстоятельствах.
– И наш гость из таких, как тебе представляется?
– Прошу прощения, сэр, – кивнул дворецкий, – но именно так мне показалось.
– Ну вот и я, – раздался густой баритон в дверях. Седовласый гигант молниеносно просканировал взглядом столовую. – А где же наша милая Лилит?
– Отправилась за десертом, – ответил Джеймс, отодвигая стул, чтобы Айнштайн мог сесть на свое место.
– Как ваш разговор? – поинтересовался Артур. – Состоялся?
– О, да… – Израильтянин расплылся в улыбке. – Надеюсь, к обоюдному удовлетворению сторон.
Интересно, подумала Эли, говорит ли он о телефонном разговоре – или о гипнотическом сеансе в коридоре с Лилит?
– Еще не очень поздно, – заметил МакГрегор. – Не знаю, как вам, а мне чашечка кофе не повредила бы.
– Присоединяюсь, – произнес Айнштайн.
– Если к ней еще глоточек французского коньяку, – добавила Эли.
Робертсон соорудил все требуемое в считанные минуты. К этому времени из кухни поднялась Лилит с десертом: печенье с шоколадной крошкой, нарезанные дольки чиз-кейка, кружочки лимона, посыпанные сахаром.
Артур поднял свой бокал с коньяком.
– За благополучное прибытие нашего гостя!
И потом, мелкими глотками попивая крепкий кофе, перешел к тому, что давно интересовало всех обитателей особняка МакГрегора.
– Скажите, Марк, что вас связывало с Лонгдейлом?
– Знакомы мы были давно. Ведь он часто работал в наших краях. В том числе занимался поиском пропавших «десяти колен израилевых». Здесь мы пересеклись наиболее тесно.
– Вас тоже интересует эта проблема? – спросила Эли.
– Я бы сказал, милая Эли, одна ее часть – история колена Дана.
– Почему именно Дана? – удивленно поинтересовался Артур.
– Скажем так: фамильный интерес.
– А! Это мне очень понятно, – кивнул МакГрегор. – Совсем недавно на аукционе я купил очень значимые для меня семейные хроники…
Артур едва не ойкнул: Эли пребольно ущипнула его за бедро.
– Ну вот, видите, – удовлетворенно произнес Айнштайн, – значит, мой интерес для вас понятен. Но, говоря об интересах: в телефонном разговоре вы упомянули, что смерть Лонгдейла может быть связана с иконой.
– «Апостол Иоанн в молчании», – уточнил Артур. – Она представляет какой-то интерес и для вас?
– Я бы сказал: познавательный, – пряча глаза, проговорил израильтянин. – Дело в том, что покойный профессор очень интересовался ею. Она должна была послужить доказательством его шокирующих теорий.
– Каких именно?
– Этого он мне не так и не сказал. Упомянул лишь, что это будет мегатонная бомба, которую он метнет в здание организованной религии. Вот это мне как раз безразлично. Есть религия, нет религии – мне все равно, я агностик. Однако с теорией Лонгдейла ознакомился бы, будь у меня возможность. Но… что же икона? Она нашлась?
– Не уверен, что это именно она, но икону того же типа Лонгдейл раздобыл. Правда, икона за исключением ее центральной части почти нечитаема. Клейма на ней потемнели до полной неразборчивости.
– От времени?
– Нет, – ответил Артур и получил очередной больнющий щипок. – Так или иначе, ее необходимо было реставрировать.
– Удалось? – с внезапным интересом спросил Айнштайн.
– Да. Мой друг, реставратор Британского музея, с полчаса назад звонил мне. Икону можно забрать.
На сей раз Эли, ущипнув МакГрегора за ногу, с силой крутнула зажатую между пальцами кожу. Артур невольно ойкнул.
– Что случилось? – озабоченно поинтересовался Айнштайн.
– Судорога. Свело ступню. У меня иногда случается.
– Ноги в тазик с горячей соленой водой. И держать минут десять, – порекомендовал Айнштайн.
– Перед сном непременно сделаю. Спасибо за совет. – С этими словами Артур встал из-за стола и с хрустом потянулся. – Ну, друзья мои, кто как, а я направляюсь в постельку.
Поднялись и все остальные.
– Огромное спасибо за превосходный ужин, – Айнштайн поклонился, приложив руку к сердцу.
– Рад, что вам понравилось, Марк. Лилит, будь добра, проводи господина Айнштайна в гостевую спальню. Перед сном можете принять душ, сэр. В шкафу там есть пижамы, но… – Артур рассмеялся. – Не знаю, найдется ли что-то для такого великана, как вы.
– Благодарю, Артур, белье я захватил с собой. – Айнштайн поднял сумку, стоявшую у его ног и, устремив взгляд на Лилит, торжественно возгласил: – Ведите, о демоническая соблазнительница!
Минуту спустя столовая опустела.
Глава 17
– Арти, что с тобой? – спросила Эли, присев на край кровати.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты же понял, что Айнштайн не тот человек, в присутствии которого можно расслабляться. А ты выложил на стол чуть ли не все карты. Я видела, как вспыхивали его глаза, когда ты делился очередным кусочком информации. А вот из него мы пока не вытащили ничего.
– Ну, так уж и ничего, – усмехнулся Артур. – А его интерес к колену Дана?
– И что нам это дает?
– Пока немного, но кое-какие подозрения у меня есть.
– Делись.
– Пока рано, дорогая. Подозрения еще не оформились в какую-то более или менее стройную схему.
– Ну хоть намекни!
– Тш-ш-ш!.. – Артур поднес палец к губам. – Слушай.
За стеной раздавался приглушенный баритон Айнштайна. Слов, однако, было не разобрать.
Эли бросилась в ванную, откуда тут же вернулась со стаканом для зубных щеток. Она вытряхнула их на одеяло и, приставив стакан отверстием к стене, прильнула ухом к его донышку.