– А что два остальных списка, поменьше размером? – спросил Артур.
– Дошла очередь и до них, – ответил Джузеппе. – Когда он держал их в руках, его пальцы дрожали. Сильно дрожали. Мне тоже передалось его волнение. «Что там, colonello?» – спросил я. И он сказал: «Это тайные страницы Книги Тайн. И я думаю, Джузеппе, что написаны они рукой автора той Книги». Что за книга тайн? Я ничего не мог понять. «Апокалипсис», – объяснил полковник. И страницы эти написаны, он был почти уверен, самим апостолом Иоанном. Я указал на скульптуру, в плаще которой, в тайнике, я прятал шкатулку. Этот Иоанн? Именно, сказал полковник. Знаешь, Артуро, и ведь тогда все это не показалось мне таким уж грандиозным. В конце концов, я жил в Риме, а служил в Ватикане, то есть, был окружен святыми реликвиями. И не надо было ходить далеко – в самом храме, где мы сидели с твоим дедом, над папским алтарем в центральном нефе помещен ковчег. В котором не что-нибудь, а головы святых верховных апостолов – Петра и Павла. Ты видел, si?
– Si. Я видел, – отозвался Артур. – Но что же было дальше?
– Погоди, ведь мне нужно было узнать, что пишет святой Иоанн, верно? – старик вскинул брови.
– Да, конечно, – кивнул МакГрегор. Он явно нервничал, хотя и сам понять не мог причину своей тревоги.
– Ну так вот дед твой и объяснил мне, что на этих листках святой апостол писал о разрушении древнего Иерусалима. Полковник сначала сказал «древнего», а потом добавил: настоящего.
– И что сделал полковник с этими свитками – и картами, и рукописью?
– Он достал из-за пазухи довольно тонкую книгу в кожаном переплете, как он сказал, Библию для детей. Но я и сам видел, что это Библия. На ней так и было написано: «Библе[87]»…
– Ну да, «Библе», – улыбнулся Артур, бросив взгляд на Эли. Та, глядя на славного старика, тоже не смогла удержаться от улыбки.
– И тогда он достал нож… – Джузеппе театрально вскинул руки. Эффект возымел успех: часть публики, точнее Эли, ахнула. – Ну, может, не нож, а ножик, перочинный, с десятком лезвий, открыл одно из них и стал надрезать края переплета на внутренней стороне обложки. Но! – Синьор Клементе поднял указательный палец. – Все это он сделал только после того, как спросил моего согласия.
– Согласия на что? – не понял Артур.
– На то, чтобы он стал хранителем этих реликвий. А после вас, Signor Colonello, кто станет их охранять? И надо ли их охранять вообще? На последний вопрос он ответил мгновенно и очень решительно: охранять надо, да еще как. Это очень опасные реликвии. Для всей матери-Церкви. Я не очень понял, почему, но на всякий случай кивнул. А вот первый вопрос заставил его задуматься. Он даже прикрыл глаза. А потом сказал: «После меня – мой внук». Я изумился. На вид ему было лет сорок, наверное, не больше, чем тебе сейчас, Артуро. У вас есть внук? Еще нет, но будет. Он ответил так уверенно, словно уже видел тебя каким-то мысленным взором. Теперь ты знаешь, как эти реликвии попали в вашу семью.
– Попали – как? – МакГрегор едва не выкрикнул эти слова.
– Но я ведь сказал, – итальянец удивленно пожал плечами. – Он надрезал края переплета этой книги, «Библе», и сунул все три документа внутрь, в кожаный переплет. Карту, правда, ему пришлось сложить вдвое. А вот куда он поместил реликвии, когда вернулся в Лондон, я не знаю.
Артур вскочил на ноги. Эли внезапно охрипшим голосом спросила его:
– Арти, это то, о чем я думаю?..
– Конечно, – он в возбуждении зашагал по небольшой комнатке. – Ха! «Библе»! Реликвии все время находились у меня под самым носом. Эли, нам нужно срочно, я имею в виду СРОЧНО звонить Джеймсу!
Эли привстала, но была в некоторой растерянности. Ей казалось, что уйти с такой поспешностью значило обидеть Джузеппе. Об этом она и сказала Артуру, по-английски. МакГрегор кивнул, и обратился к старику:
– Джузеппе, если не возражаешь, мы сейчас прервемся. Мне нужно срочно связаться с Лондоном. Но мы вернемся, обещаю.
– Когда-нибудь? – грустно спросил старый синьор Клементе. – Как colonello Мако-Грегоро?
– Нет. Не «когда-нибудь». Завтра. Если нет, то не позднее послезавтра. Обещаю.
Лицо старика осветила улыбка.
– Bene, Arturo. Если дед верил в тебя, почему должен не верить я? Но! – он снова поднял указующий перст. – Вы пойдете – побежите, полетите – не раньше, чем мы выпьем по стопочке граппы!
– Арти, – облегченно вздохнув, сказала Эли. – Ты ведь уже знаешь, что расстаться с итальянцем без стопочки граппы не получается. От пары минут нас не убудет.
Джузеппе нырнул в холодильник, откуда извлек бутылку, которая была едва начата. Потом, сняв с полки три стопки, – все из разных наборов – он поставил их на свой стол и наполнил почти до самых краев. Он поднял свою и провозгласил:
– За моих новых друзей! За прекрасную синьору! Salute!
Артур и Эли откликнулись слаженным дуэтом:
– Salute!
Все трое лихо опрокинули свои стопки. Резвый старичок метнулся было к холодильнику с криком «А закусить?», но Артур остановил его.
– Джузеппе, дорогой, нам вправду нужно бежать. Вопрос жизни и смерти, я не шучу. Но ведь я обещал тебе, что если не завтра…
– То послезавтра, – перебил его итальянец. – Помню. И буду ждать.
Глава 36
На выходе из здания Арти пропустил Эли вперед, но, закрыв за собой дверь, тут же ринулся вниз, ступая через две ступеньки и обогнав спутницу.
– Merde[88]! – раздалось за его спиной.
МакГрегор резко развернулся и увидел, что Эли, с искривленным от боли лицом и тихо постанывая, поднимается со ступенек, на которые упала.
– Что случилось? – встревоженный Артур бросился к ней.
– Ступенька. Я подвернула ногу. Ступню.
– Как это случилось? – Артур внимательно осмотрел мраморные ступени. Одна была совершенно чистой, без единой пылинки, и поблескивала, словно поверхность застывшей лужицы, схваченной льдом.
Эли уже поднялась и, закусив губу, смотрела на ту же ступеньку.
– Проведи рукой, Арти.
Он так и сделал, провел пальцами по блестящей поверхности и понюхал их.
– Какая-то смазка. Типа WD-40, я думаю.
– Черт, Арти, вопрос не в том, какая это смазка, а в том, кто и зачем это сделал?
– Да, – согласился он, – я и сам был бы рад это узнать. Ты сможешь идти, дорогая? – С этими словами он протянул ей руку, помогая шагнуть на тротуар. Она шла медленно, стараясь не переносить весь свой вес на больную правую ногу.
– Как видишь, идти я могу. Кое-как, но все же. Однако идти пешком до самой нашей гостинички я отказываюсь наотрез.
– Само собой, радость моя. Сейчас поймаем экипаж.
С этими словами МакГрегор выскочил на проезжую часть, чтобы тормознуть такси. Он радостно улыбнулся, увидев подъезжающую пустую машину. Не видел он другого – а именно того, что машина эта стояла в полусотне метров от злополучной лестницы и тронулась с места тогда, когда он поднял упавшую Эли.
88
Приблизительный и верный по смыслу перевод с французского – «Черт возьми!». Буквально же merde переводится как «дерьмо». (Прим. переводчика)