О как Леона ненавидела всех таких «думающих».
— Не парься, Лео. — Рут облокотилась о стену, уходя в тень. — У нас тоже опыт богатый.
— Настолько, что пробовали тройничок с женатым мужиком?
— Образно, сис. Какая-то ты слишком напряженная. Пойдем, оттянешься, — Шенна затушила бычок о каблук и улыбнулась кошкой.
Рут мазнула по ее лицу взглядом и первой направилась к темному узкому проходу. А Шенна подтолкнула Леону вперед.
— Чья была идея отпраздновать выпуск в этом клубе?
— А? Твоей правой руки, конечно, — Шенна едва не мурлыкнула.
— Дороти?
— А у тебя есть другая правая рука?
У Леоны заходили желваки. Все происходящее было крайне далеко от того, с чего они начинали.
— Королева прайда пришла! Ура! — стоило переступить порог, как Хлоя оповестила об этом буквально всех.
Не то чтобы Леона рассчитывала остаться незамеченной, но хотела в каком-нибудь уголке принимать «аудиенции».
— Вау, кого я вижу! Сама лидер! — Дороти развалилась на диване с помпезным коктейлем в руках. — Нашла для нас время наконец?
— Сорян, что тебе пришлось самой заниматься праздником. Много чего навалилось в последние дни.
— То есть до этого ты нас не игнорила?
— Выпускные экзамены, Дороти, если ты вдруг забыла.
— Ну коне-ечно, ты же из хулиганок решила заделаться в ботаны. Как я могла пропустить? — Дороти выпила коктейль, как обычно пьют пиво, и кивнула официанту, у которого грудь перечеркивали ремни.
Леона нахмурилась и огляделась: в отдельном зале, где зависала их компания, подобных официантов наблюдалось еще пять-шесть. Особый интерес к ним проявлял Томас, с восторгом таращившийся вокруг. Но и девчонки то шушукались, а то и, будто невзначай, проводили ладонью официантам по торсу. Официанты даже бровью на это не вели.
— Мне хотелось бы знать: какой формат у данного празднества? Пить-гулять-предаваться разврату?
— Верно уловила, сестренка, — Дороти подмигнула, хотя веселье у нее выходило чертовски притворное. — Пора вступать во взрослую жизнь!
— Ага, пора. — Леона выдохнула и сгребла Дороти за грудки. — Ты что затеяла? Что это за блядский цирк с конями и неправильной картой? Я тебе не девочка на побегушках, чтобы на каждый твой чих реагировать. И чтобы ты меня встречала со снисхождением. Есть претензии — высказывай.
— Высказывай? — губы Дороти побелели. — Так я выскажу, слушай внимательно!
Она вырвала ворот из пальцев Лео и плюхнулась обратно на диван, отчего тот зашатался. Прикрыла на миг глаза, а когда открыла — в них плескались сплошная зависть и боль.
— Ты всегда была себе на уме, могла внезапно уйти или выпасть посреди разговора. Но потом ниче, находила всякие прикольные места и водила нас туда, не игнорила встречи и никогда не забивала на драки. Ты выслушивала каждого. Была, черт возьми, лидером, за которого и в огонь, и в воду. А потом… Потом ты стала все меньше и меньше тусить с нами. Чхала на общие сборы. Только на драки приходила, уж спасибо. Но и то — не напоминай я, кто знает, на сколько бы ты соизволила явиться. И сколько бы выиграла. Ты тут мне про честность заливаешь, да? А самой сказать: «Простите, ребят, перегорела, складываю полномочия» слабо было?! Все тень изображала: «Я с вами, но меня здесь нет». Даже сюда с такой кислой и постной рожей пришла, что и ежу понятно, насколько тебе западло и не охота. Но явилась, как же — львица! Королева прайда.
Леона стиснула кулаки.
— Уж прости, что мне неинтересно обсуждать парней. Что в этом плохого и смертельного? Лучше с каждым встречным-поперечным юбку задрать — и вперед?
— А при чем здесь парни, Лео? У кого что болит.
— При том, что последний год вы только их и обсуждали. Во всех смыслах, ракурсах и позах. Я с удовольствием общалась на посторонние темы, спорила насчет фильмов и игр, советовала комиксы… Спроси девчонок, если не веришь. С одной тобой как об стенку горох. Уводишь тебя в другую степь — а ты все на прежнего конька вскакиваешь. «Зырь, какой милаха! А какие у него кубики, ммм!» Я решила подождать, пока у тебя гормоны поутихнут. Но самое поганое — сейчас ничего не поменялось.
Дороти вскочила.
— Значит, как ты трулялякаешь об этом своем байкере — это нормально, да? «Он заставил меня исписать целую тетрадь!», «Мы ходили на выставку мечей — так круто и интересно», «Весь концерт Паганини прослушали, до мурашек». Он то, он се, и так каждый день. Каждый день! Потом он приезжает за тобой после уроков, и ты бежишь влюбленной девицей, позабыв вообще все. Потом я узнаю — от твоей мамы, заметь, — что ты практически живешь у него. И вывод не просто напрашивается сам собой — он буквально кричит. А когда мне хотелось переключить тебя хоть как-нибудь, вывести на откровенный разговор — ты отстранялась, запиралась в своей раковине или вовсе уходила. Зашибись, да?